Вокруг света 1971-08, страница 21

просы не отвечает, и бровью не поведет, сколько бы его ни щипали и ни кололи.

Первым-делом юноше выбивают зуб. Так начинается посвящение.

Зуб передают из рук в руки, его носят по отдаленным стойбищам, оповещая всех родственников и неродственников, что юноша проходит обряд. Потом зуб зарывают в землю. Этот обряд символичен: умер ребенок, и его хоронят. После этого посвящаемый уже не возвращается домой, и ни одна женщина не должна его видеть. И ни один чужой мужчина. Он прячется от всех, иногда — чтобы помогать друг другу — вместе со своим сверстником. Пищу им приносят отцы, а сами они ни под каким предлогом в стойбище ходить не имеют права: их «нет на свете».

Состояние «небытия» длится почти год. И весь этот год подростки учатся. У каждого юноши есть руководитель, которого на-

...Маленькие даяки на Калимантане шествуют к месту посвящения строем, торжественные, молчаливые. На боку у них настоящие мечи, но они не имеют пока права вынимать их из ножен. Чтобы доказать это право, нужно научиться многим весьма далеким от военных доблестей вещам. Например, сплести циновку...

зывают «дядя жены». Он наставляет юношу, рассказывает, что предстоит сделать, помогает ему перенести трудности и мучения. А самое главное — обучает юношу секретному языку, который знают все посвященные, но который неизвестен женщинам и детям. Есть и еще один язык, его знают только двое: руководитель и ученик. (Эти «языки» могут напомнить «секретные языки», бытующие в любой начальной и неполной средней школе: «Ацы-рицы-фмецы-тицы-куцы сдуцы-емцы?»).

За год обучения юноша узнает смысл священных обрядов. Ему внушают, что все виденное им — страшная тайна, которую нельзя открывать никому.

Юношу смазывают кровью, взятой у одного из посвященных. Кровь — символ жизни, она вселяет силу и мужество. И она же символизирует связь всех мужчин племени друг с другом и с мифическим родовым предком.

Наконец, когда выучены все мифы и пройдены испытания, приходит очередь «церемонии огня». Посвящаемые садятся у костра в круг и долго-долго пристально смотрят в огонь, распевая священную песню. Поют они,

пока не опадет пламя. Тогда по знаку старейшины испытуемые начинают затаптывать босыми ногами тлеющий огонь. А когда угли затоптаны, стоящие кругом люди взрываются ликующим криком: они приветствуют новых взрослых мужчин.

Теперь, перед возвращением в стойбище, остается только совершить обряд омовения, иначе следы, оставленные обрядом инициации, заметят непосвященные — те, кому нельзя видеть и знать всего, что знают взрослые мужчины...

Юноша, посвящаемый во взрослые, «умирает» у всех (или почти у всех) народов, живущих родовым строем. Испытания, которые он проходит перед тем, как «родиться вновь», зачастую очень мучительны; они должны доказать соплеменникам, что те при любых, самых сложных поворотах судьбы могут положиться на него точно так же, как он на них. Дело чести будущего воина, будущего охотника выдержать все мучения глазом не моргнув. Потому-то испытуемым в гвианском племени таулипанг прижимают к телу дьявольски злых