Вокруг света 1972-09, страница 39

желенное бревно берется без приглашения. В сущности, большую часть времени он никакой не капитан, а матрос, корабельный чернорабочий, как любой из нас, — этого требуют обстоятельства, экипаж малочислен, без совмещения обязанностей не обойтись, — но я знавал людей, которые в сходных ситуациях быстро превратились бы в этаких рубах-парней, утративших право и желание распоряжаться.

Тур, повторяю, иной. Демократизм его не бесхребетен. Переход от Хейердала-матроса к Хейерда-лу-капитан> совершается естественно и обоснованно.

Солнце садится; Жорж решил испробовать клев и продефилировал на корму со своими удочками. Никто его надежд всерьез не воспринимает, сколько раз уже он шествовал туда торжественно, а оттуда возвращался тишком! Но сегодня определенно рак свистнул и турусы на колесах приехали — не успеваем охнуть, как на крючке у Жоржа корифена.

Прыгаю на мостике вне себя от восторга. Карло одобрительно крякает. Сантъяго исходит белой завистью, всеобщее ликование, но заразительней всех, азартней всех радуется и восхищается Жоржем Тур.

Жорж на седьмом небе, начинает, что называется, «выступать» — напрягает мускулы, при нимает культуристские позы, картинно забрасывает удочку — хлоп! Еще рыба. Хлоп! Еще одна, под бурю аплодисментов

— Последнюю, и хватит, -предупреждает Тур, теперь уже как старший товарищ, у kotodo-го за плечами опыт «Кон-Ти ки» — В этой зоне мы сможем ловить сколько захотим и не должны жадничать.

— О'кей, — соглашается Жорж и вытаскивает четвертую. Потрясающий улов, сказочное богат ство!

Прошу Тура послать кого-ни будь подменить меня на мостике, чтобы я мог почистить рыбу.

— Нет, — неожиданно твердо отвечает Тур-педагог, вовсе не заинтересованный в том, чтобы Жорж — и без того баловень -почил на лаврах. — Рыбу будет чистить тот, кто ее поймал.

Жорж сникает и плетется со своим уловом на кухню. Потом он поплачется мне: Тур несправедлив, Тур придирчив и необъективен, и вообще все идет не так, как надо, и, вконец разобиженный, заведет: «Я устал, у меня бессонница, радикулит, нет сил терпеть, дай мне морфий» —

и в конце концов вынудит сооб щить Туру, что Жоржа опять еле дует освободить от вахты.

Хорошо, — примет решение Тур-капитан. — Его вахту от стою я.

Он великодушен и гибок, не мелочится, не встревает в пустя ковые конфликты. Но, когда тре буется, умеет настоять на своем

Взять хотя бы историю со спасательным плотом.

Спасательный плот «Ра 1 представлял собой квадратную пенопластовую основу, обтянутую водонепроницаемой тканью. Внутри — емкость для аварийного запаса воды, пищи и для рации, а также тент. Общий вес — чуть больше ста килограммов.

Размещался он под капитанским мостиком. Вскоре после начала плавания мостик, оседая, придавил плот, так что воспользоваться им в случае экстренной необходимости стало бы невозможно. Мы убедились в этом, когда на двадцать пятый — двадцать шестой лень путешествия принялись облегчать уже основательно притопленную корму: подступились к плоту, а он не вылезает. Отпилили кусок пластикового покрытия. укоротили, сузили, подрубили и расшатали все, что могли, а плот ни с места. Он не желал расставаться с мостиком, ему там, в щели, было уютно, и мы после многих попыток сыграли отбой, полагая, что назавтра то ли сами будем сильнее, то ли плот покладистее.

Следующий день наступил для меня позже обычного, я отстоял рассветную, довольно хлопотную вахту, чувствовал себя неважно и с облегчением завалился спать. Меня не будили. Поднимаюсь, смотрю — уже десять утра, на корме Тур, Сантъяго и Карло оживленно спорят по-итальянски. Я спросил Сантъяго, что решено делать с плотом.

— Есть идея разрезать плот на части и сделать из него кормовую палубу.

Вот это да! Уничтожить наш спасательный шанс, притом единственный!

— Сантъяго, сеньор профессор, а если ураган, шторм, если корабль переломится, что тогда?!

Это не умещалось у меня в голове — наш плот, который уже почти месяп служил нам психологической опорой, амулетом от всяких бед, и не только нам, но и нашим близким — и вдруг его уничтожить...

— У меня есть возражения, — сказал я. — Первое: плот может понадобиться. Второе: что скажут наши оппоненты? Древние

Ж орж Сириал.

мореплаватели не пользовались пенопластом? Уж скорей мы могли бы строить палубу из пустых канистр!

Жорж проснулся, прислушался, сообразил, что к чему, и перебил меня тирадой сходного содержания, но гораздо более эмоционально насыщенной. Нет, он тоже не хотел ломать спасательный плот!

И тут вмешался молчавший до этого Тур: «Что касается оппонентов — да, древние пенопласта не имели! Но они имели большее — опыт строительства подобных лодок. Наш «Ра» — эксперимент, и не совсем удачный: если бы пришлось строить второй корабль, мы не повторили бы ошибок. А пока что доказано главное: папирус — отличный плавучий материал, кривая его водонасыщения идет круто вверх первые пять дней, затем становится пологой и потом практически вовсе не поднимается. То же самое и с прочностью на излом. 26 дней мы непрестанно сгибаемся и выпрямляемся ■— и ничего; сталь бы не выдержала, а мы плывем. О каких же угрожающих неожиданностях вы изволите говорить?

Вы видите опасность не с той стороны, думаете о какой-то Вообще Опасности, сами не сознавая, что, может быть, как раз в это время подвергаете себя реальному риску.

Я почти ежедневно предупреждаю о постоянном обязательном ношении страховочных концов. Но некоторые, не буду называть кто, ибо в их числе побывали почти все, упорно об этом забывают. Между тем это опасность номер один. Мы не сможем спасти человека, упавшего за борт. «Ра» не имеет заднего хода и не обладает маневренностью.

Вторая опасность — пожар. Я регулярно нахожу по утрам на

4 «Вокруг света» № 9

37