Вокруг света 1973-08, страница 55

питана Воронина и Отто Юлье-вича Шмидта и еще групповая фотография челюскинцев.

Как и все на зимовках, слушали они утром и вечером сводки Совинформбюро и перекалывали флажки на карте, горевали или радовались...

Был вечер. Саша только что вернулся в дом после зарядки аккумуляторов. Иван Григорьевич переписывал чернилами показания своих метеорологических приборов — на воздухе полагалось писать простым карандашом, чтобы буквы не расплывались. Мария Семеновна штопала мужчинам носки. Была она не только лихой радисткой, но и заботливой хозяйкой: готовила вкусно, шила рубашки, стирала.

— Чайку попьем, — певуче сказала Мария Семеновна. Саша Зимин так и запомнил ее певучий говор.

В окно было видно море с редкими льдинами. Далеко на горизонте темнел островок, необитаемый. Издали он напоминал грозовую тучу. За ним постоянно дымили пароходы. Остров тот был одним из самых ближних к водам, где шла война.

Саша сел рядом с Федей.

Вдруг под окном что-то ухнуло, пол под ногами вздрогнул, загремела посуда на кухне, звякнуло стекло. Черный едкий дым ворвался в комнату.

Отбросив стул, начальник кинулся в сени. Там висели, как положено, винтовки.

Федя подбежал к окну. Немного левее льдин, на которые он только что смотрел, всплыло «серое бревно с седлом-башенкой».

Это была подводная лодка! Зимовщики слышали, что она прорвалась к нашим коммуникациям, была обнаружена и теперь металась между островами.

— Фашисты, — прошептал Фе

дя, сжимая дяде Саше руку. Глаза его загорелись.

— Скорее из дома! — крикнул Зимин.

Второй снаряд попал в дом, когда полярник с мальчиком были уже в сенях. Воздушная волна сорвала дверь. Федя мйчиком вылетел на улицу.

Марья Семеновна выбежала следом и упала на камни, держась за бок. В руке — винтовка. Была она в оренбургском платке, и на нем Саша заметил расплывающееся алое пятно.

— В скалы! — крикнул всем Терехов, а сам поднял раненую жену на руки. Он хотел пониже пригнуться, да ноша мешала ему. И он, тяжело ступая, пошел во весь рост.

С моря затрещал пулемет.

Полярники залегли в камнях. Федя перевязывал мать. Она сама говорила, что и как делать, но голос ее заметно слабел.

Мальчик не плакал.

Со стороны дома несло жаром. Зимовка пылала.

— Рация-то... рация.. — Мария Семеновна почти беззвучно шевелила губами. — Хлопчик мой, хлопчик... — Глаза ее были полны слез, лицо посерело, а губы стали совсем синими. Собравшись с последними силами, она прошептала: — В складе есть любительская, коротковолновая... Может, батареи не совсем сели... — И замолкла.

Чем могла помочь любительская рация, когда ее сигналы не ловят наши оперативные группы?..

На мостике подводной лодки возились черные фигуры.

— Они спускают лодку, не смейте стрелять! — приказал Терехов и стал переползать к прибрежным камням. Он звал за собой Сашу. Тот понял план Терехова — подпустить десант поближе.

Гитлеровцы плыли в резиновой лодке.

Иван Григорьевич стрелял метко. Стоило нерпе высунуть голову из проруби — с одного выстрела попадал. Терехов выстрелил, но никто из сидевших в лодке не упал. В ответ затрещали автоматы.

Пахло гарью. Встречный ветер нес на полярников дым от горящего дома. Глаза у них слезились, душил кашель,

— В лодку цель, в лодку! — командовал Терехов. — Дырявь ее, проклятую!

Раздался взрыв. Федю с дядей Сашей обдало камнями и кусками льда. С подлодки били из пушки.

Резиновая лодка погружалась

в воду. Четыре гитлеровца барахтались в воде. Федя яростно забарабанил кулаками по камню. Он-то знал, что температура воды здесь ниже нуля!

Прошлой осенью у них прибоем унесло лодку, когда Федя был на берегу. Не раздумывая, он бросился в воду, которая ошпарила как кипяток. Лодку мальчик не догнал, а его потом Мария Семеновна оттирала спиртом...

Федя с дядей Сашей видели, как фашисты один за другим исчезали под водой. С подводной лодки им даже не успели оказать помощь.

Тут снова что-то взорвалось, и дядя Саша с Федей ничего больше не помнили.

Когда Зимин пришел в себя, подводной лодки уже не было. На том месте, где лежал Терехов, в развороченных камнях чернела воронка.

Сколько так Саша пролежал, он сам не знает. Очнувшись, пополз к камням. Левая нога и рука плохо слушались. В ушах гудело, перед глазами плыли круги.

Зимин напрасно полз. Можно было идти: гитлеровцы уплыли. Не решились высадить десант.

Саша нашел Федю. Он, скорчившись, сидел подле матери и молча смотрел на нее. Он не плакал. Увидев дядю Сашу, кинулся к нему, вцепился в руку, ведь думал, что все убиты, что один он остался. Дядю Сашу он видел опрокинувшегося навзничь, а вот отца так и не нашел.

Мария Семеновна лежала на спине, словно вглядывалась в тучи, нависшие над островом.

Дом догорал. Дым низко стелился над запорошенной снегом землей.

По морю плыли одинокие льдины. Пронесся короткий снежный заряд. Дым пожарища смешался со снегом.

Саша с Федей рыли могилу. Трудно это было! Приходилось врубаться в промерзший грунт, в слой вечной мерзлоты.

Работая, Саша все думал, что их должны хватиться, когда перестанут получать радиосводки. Прикажут попутному кораблю зайти на остров. Может быть, пришлют самолет. Хотя ему сесть некуда, разве что летающую лодку пришлют? Все равно раньше, чем дней через десять, помощи ждать не приходится.

И решил: проживем... склад сохранился, продукты есть! Но как быть со сводками, именно сейчас они фронту нужны!

53