Вокруг света 1974-10, страница 59

Карта «теоретического» и «практического» маршрутов Корригэна.

Р. Б А Р К Е Р

ЗАБЛУДИВШИЙСЯ КОРРИГЭН

Ше о чем разговаривать, Корригэн, полетишь только утрам.

— Но ведь я вполне готов лететь в полночь, мистер Бер!

— Сожалею, но таковы инструкции. Нельзя лететь ночью, когда на борту такая уйма бензина. Не могу допустить, чтобы ты рисковал жизнью.

— Жизнь-то моя, мистер Бер!

— Ну само собой. А все же придется тебе подождать, пока мы не дадим разрешения.

И Дуглас Корригэн вынужден был смириться с тем, что просидит всю ночь на аэродроме Флойд Беннет Филд в Нью-Йор-ке, ожидая разрешения на вылет в обратный трансконтинентальный рейс до Лос-Анджелеса.

Корригэну исполнился 31 год, но внешность и ухватки у него остались мальчишечьи. Его самолет, старый, расхлябанный моноплан типа «кертисс-робин», с двигателем мощностью в 165 лошадиных сил, имел полтонны перегрузки за счет добавочных баков с горючим, но зато мог лететь без посадки около 30 часов, со средней скоростью 100 миль в час.

Одиннадцать лет, с того 1927 года, когда Линдберг в одиночку перелетел через Атлантику, Корригэн мечтал об одном — тоже совершить такой полет. Он давно уже подготовился к перелету через Атлантику и жаждал попытать счастья, но ему никак не давали разрешения. Полеты над океаном в одиночку не встречали поддержки после таинственного исчезновения летчицы Амелии Эрхарт, случившегося около года назад. Даже для беспосадочного полета из Калифорнии в Нью-Йорк и обратно

разрешение добывалось только при помощи тщательно разработанной тактики и хитроумных уловок. Если бы у Корригэна были какие-то неполадки на пути из Лос-Анджелеса, ему наверняка не дали бы разрешения на обратный рейс. Поэтому он еще в Лос-Анджелесе помалкивал о своих планах; бензином запасался на двух разных аэродромах, чтобы не догадались, что он собирается в дальний рейс, а при вылете не назвал цели. Если бы полет не удался, Корригэн просто сохранил бы свою затею в тайне. Но теперь, после удачного перелета, он мог уже не скрывать планов.

За неделю, которую он пробыл в Нью-Йорке, готовя самолет к возвращению, какой-то репортер успел разузнать о его беспосадочном полете из Лос-Анджелеса и постарался сделать из этого сенсацию. О Корригэне заговорили в газетах, его пригласили выступить по радио. Рут Ни-колз, летчица с мировой известностью, вспомнив, что Корригэн когда-то готовил к старту ее самолет, предложила ему свой парашют для обратного рейса. Корригэн ее поблагодарил, но -от парашюта отказался, ссылаясь на нехватку места в кабине.

— А кроме того, — добавил он, — у меня только и есть, что этот самолет, и если он разобьется вдребезги, то самое лучшее и мне разбиться вместе с ним.

Рассвет едва забрезжил над горизонтом, когда Корригэн вывел свой самолет на взлетную полосу. У самой земли висела довольно густая дымка, но Корригэн все же мог разглядеть края взлетной полосы, и разбег

провел, не сбившись в сторону. Оторвался от земли, пробежав целых 1000 ярдов. Даже на высоте 50 футов самолет вяло и неохотно реагировал на команды ¹ рулей. Корригэн понял, что он сможет безопасно совершить по-- ворот и выйти на свой курс лишь тогда, когда достигнет гораздо большей высоты и скорости. Поэтому, миновав Лонг-Айленд, он продолжал, лететь на восток.

На высоте 500 футов земля исчезла из глаз под завесой тумана. Корригэн осторожно положил самолет на правое крыло, собираясь совершить разворот на 180 градусов и направиться на запад. Глянув на компас, проверяя ход поворота, вдруг с ужасом заметил, что компас не действует. Жидкость из него вытекла сквозь какую-то щель. Корригэн, осматривая самолет перед стартом, должно быть, не углядел эту неисправность при свете фонарика. К счастью, в кабине был еще один авиакомпас — на полу, прямо у ног летчика. Перед стартом Корригэн установил его курсовые линии на запад. Теперь оставалось только одно — продолжать маневр, пока параллельные линии на этом втором компасе не лягут в соответствующие позиции. Когда это про* изошло, Корригэн решил, что он лег на курс, и выпрямил самолет. Он продолжал упорно набирать высоту. Земля по-прежне-му скрывалась в тумане.

...Это стало ясно ему только много часов спустя — он, наверное, в спешке неправильно прочел показания своего компаса и летел теперь в противоположном направлении, с запада на восток, над океаном.

Корригэн не видел ничего, но

57