Вокруг света 1975-06, страница 58

дей, и они, поднатужившись, стащили финвала в воду, так что он оказался на плаву. Затем на лодках мы увели тушу в открытое море, миль на семь к северо-западу от Барра. А когда вернулись, полковник ушатами лил на нас в своем доме горячую воду и разбрызгивал одеколон. Целый час мы терли друг друга мочалками, но все равно в деревне не нашлось охотников поздороваться с нами.

— Вот, оказывается, как кончилось дело, — сказал отец.

— Да, так бы оно и кончилось, когда бы не шторм, который налетел неделю спустя. Летний шторм, можете мне поверить, нисколько не лучше зимнего, разве что длится поменьше. А то был страшнейший ураган, другой такой бури никто не упомнит. И вот, представьте, катит на берег утром девятый вал, а на гребне его — наш окаянный финвал, чтоб его черти взяли. И волна сбрасывает тушу на гравий прямо под окна спальни одного деятеля. Это был какой-то член парламента, дом его стоял на побережье недалеко от полковничьего, этак с полмили подальше. Туша финвала, которая пробыла в море неделю, не бог весть какая приятная штука, но если она тухла там две недели — это уже конец света. Политик наш прибежал в деревню как зачумленный. Мы его недолюбливали, но в такой беде как не помочь? Пришлось снова собираться в до

рогу. Но тут уж мы и на сто ярдов приблизиться не смогли. Мы собрали зажимы со всех веревок в деревне, а все равно такой аромат стоял — хоть святых выноси. Политику только и оставалось, что сняться с якоря и с женой, детьми и прислугой убраться восвояси в Дублин. Когда он вернулся через несколько месяцев, то, по его мнению, места эти все еще слишком сильно отдавали финвалом. Вот и получилось, что люди, которые теперь здесь живут, заполучили этот дом почти даром. Политик был никудышный человек, никто не пожалел, что он уехал — теперь уже навсегда, — так что и мертвый кит, мир его праху, сослужил нам добрую службу.

Прошло немало времени, пока море, ветер и дождь разделались с тушей кита у опустевшего дома. Но природа берет свое, и единственным воспоминанием о финвале остались белые кости, разбросанные по берегу. Люди брали их для разных целей. Один сделал арку, и теперь у него в саду можно видеть, китовые ребра, увитые розами, другой смастерил из нижней челюсти отличную дверную раму для летней веранды. А я взял пару костей просто на память, и вот одна из них' — главный гребной винт на корме кита.

И Майк Флогерти принялся раскуривать свою видавшую виды трубку.

Перевел с английского Г. ГАЕВ

ПО СЛЕДАМ ОДНОЙ ЛЕГЕНДЫ

По всем легендам и рассказам чучунаа приходили с востока, то есть со стороны Чукотки. Случайность? Может быть. Но небезынтересно в связи с этим отметить свидетельство известного русского исследователя Севера В. Богораза. В своей капитальной монографии «Чукчи», вышедшей в 1934 году, он приводит этот чукотский рисунок и комментарий к нему: «Чукчи рассказывают также о существовании племени великанов... Один из чукотских рисунков изображает великана по имени «Моржовым мясом одетый». Этот великан пришел из-за моря... Он был так тяжел, что везде оставлял следы... Однажды он лег спать на открытом месте. Три человека увидели его и поймали, привязав канатами к кольям, вбитым в землю. Потом они убили его своими копьями».

В от о чем до сих пор часто рассказывают в восточной Якутии.

Совсем недавно жил в Верхоянских горах дикий человек — чучунаа. Ростом был больше двух метров, одевался в оленьи шкуры и питался сырым мясом. Жил чучунаа высоко в горах, в пещерах. Зимой он обычно спал, а летом на рассвете или поздно вечером его часто встречали оленеводы и охотники. Завидев человека, чучунаа, как правило, убегал, но иногда свистел, после чего вступал в бой.

Бывало, что чучунаа подходил к жилищу человека. И если в этот момент там не оказывалось мужчин, он мог ворваться и силой увести с собой женщину или ребенка. Женщину он делал своей женой, а ребенка находили спустя два-три года, одичавшего, потерявшего речь и рассудок...

В прошлом году мне пришлось побывать в Верхоянских горах, на нижней Лене и Яне, где, как рассказывают, еще три-дцать-сорок лет назад чучунаа можно было встретить, если побродить месяц с оленеводами по горным пастбищам Вер-хоянья. Вместе со мной исследованием этого вопроса занимался доцент Московского инженерно-строительного института В. Пупко. Мы побывали в селах нижней Лены и Яны, в оленеводческих бригадах, кочующих на летних пастбищах высоко в горах, разго-

Ч ИТ AT ЕЛЬ СООБЩАЕТ