Вокруг света 1975-11, страница 19

тах столько судов пленили, разбили или обратили в бегство? Впереди, к востоку, расстилалось сверкающее, ласковое, слегка волнующееся и совершенно свободное от льдов Карское море».

Понадобился еще месяц, чтобы завершить намеченный план. Во многих местах Русанов высаживался и совершал маршруты по побережью. Однажды, провалившись на небольшом ледничке, он очутился в гроте, промытом талыми водами. С трудом, с помощью геологического молотка он выбрался наружу и... попал в метель.

Еще один полевой сезон в итоге завершился успешно.

И это было его последнее пребывание на Новой Земле, накануне той экспедиции, из которой Русанов не вернулся.

Сейчас, бесстрастно — насколько это возможно — анализируя эти экспедиции Русанова, мы имеем право, говоря академическим языком, вычленить тот особый экспедиционный стиль, который можно назвать «русановским»: строгий отбор помощников, наличие двух программ — официальной (минимальной) и личной (максимальной), предпочтение мелкосидящим малотоннажным судам и, наконец, непрерывное наращивание от экспедиции к экспедиции поставленных целей.

И это необходимо учитывать, когда говорят о последней экспедиции iB. Русанова, в которой наиболее случайным было ее исчезновение...

НАКАНУНЕ БЕССМЕРТИЯ

Маршруты Русанова на Шпицбергене в июне — августе 1912 года были описаны всего только в двух опубликованных письмах. Кое-что удалось восстановить по отчетам одного из вернувшихся, P. Л. Самойловича, впоследствии выдающегося советского полярника. И все... Поэтому они всюду описаны весьма неполно и часто неточно. Один из маршрутов сам исследователь задает совершенно четко: его общее направление — юго-восточное, по сквозной долине, соединяющей побережья острова: «...Наиболее узкое место между восточным концом Бельзунда и Китовым заливом Стур-фьорда». Он выбрал юго-восточное направление, хотя географически короче двигаться строго на восток. Но этот путь перегружен хребтами меридионального простирания. Но ведь и выбранное им направление было очень тяжелое — по ледникам Паула и Стронга. Почему же не направился он на северо-восток, по долине Челлстрём, свободной от ледников? Ответ, видимо, в том, что описание долины Челлстрём появилось спустя семь лет после русановской экспедиции, а траверс по ледникам Паула и Стронга был пройден русскими геодезистами еще в 1901 году, о чем Русанов, наверное, знал. А целью его похода было не открытие новых территорий, а поиски месторождений угля, и поэтому повторение маршрута не имело принципиального значения. Самое главное, он позволял сберечь время, так как в случае успеха отпадала необходимость продолжительного плавания на судне в окрестных ледовитых водах вокруг южной оконечности Шпицбергена.

Русанов выступил в поход 18 июля и только 21 достиг Стур-фьорда. «Затем я стал продвигаться вдоль западного Стур-фьорда к северу. Путь вдоль этих гористых берегов чрезвычайно интересен, но необыкновенно труден». Здесь Русанов выставил три заявочных столба на участках выхода углей, один из которых был обнаружен в августе 1925 года С. В. Обручевым. В этом направлении отважный исследователь не прошел, по-видимому, и

2 «Вокруг света» № 11

20 километров, так как «возвращение новым, более северным и чрезвычайно растресканным ледником оказалось в высокой степени опасным». На современных картах этот ледник называется Томсон. Здесь Русанов провалился в трещину глубиной до 100. метров, но удержался на остатках снежных мостов и был опасен спутниками.

Больше в его письмах нет никаких указаний на направление маршрута, но, с другой стороны, абсолютно ясно, что в оставшееся время никаким иным, кроме прежнего, путем он возвратиться не мог. Во-первых, движение в северном направлении резко увеличивало протяженность пути (по крайней мере, в полтора раза), а во-вторых, у него не было маршрутных карт этих мест (они были изданы значительно позднее). Общая протяженность маршрута Русанова составила около 150 километров, и его выполнение за шесть суток сделает честь любому полевику даже в. наши дни. Однако есть все основания считать, что он был пройден в особо неблагоприятных условиях. Русанов пишет, что его люди шли «сначала по жидким моренам, потом по самому леднику». Теперь известно, что ледник Паула, с которого начинался маршрут, в то время начал интенсивно отступать, его конец омертвел и покрылся тонким плащом морен, которые летом превращались в потоки грязи. «Приходилось на перевалах брести по глубокому снегу, полному водой...» — и это наблюдение является точным ориентиром для реконструкции его маршрута.

Поверхность льда в районе ледораздела ледников Паула и Стронга очень полога, и летом талые воды, насыщающие снега, часто застаиваются в ложбинах и понижениях. (В 1966 году мне посчастливилось пролететь над этим русановским маршрутом на вертолете всего за 20 минут, и все пространство ледораздела было занято салатными пятнами «снежных болот». Все увиденное нами тогда совпало с описаниями Русанова, за исключением ледника Томсона. За истекшие десятилетия его поверхность снизилась, почти лишилась трещин, что в общем вполне соответствует общей тенденции развития оледенения Шпицбергена в наше время.)

Интересно проследить морские маршруты этой экспедиции на корабле «Геркулес». Завершив 5 августа работы на Земле Принца Карла (продолжавшиеся четверо суток, причем только отряд Самойловича дважды пересек остров), «Геркулес» под командованием капитана А. С. Кучина в тот же день перешел в Английскую бухту. В такие сроки это возможно сделать только проливом Фар-лансуннет, так как обход острова, учитывая скорость «Геркулеса», занял бы около суток. Однако глубины в этом проливе в наиболее узком месте в низкую воду всего только 3 метра, тогда как осадка «Геркулеса» 2,5 метра, а это уже на пределе безопасности. Наконец, нельзя не учитывать сильные приливно-отливные течения. В наши дни опытные норвежцы проходят узкость у стрелки Сарса даже при самой лучшей видимости с работающим локатором, выполняя ряд сложных поворотов в непосредственной близости от отвесных обрывов ледника Меррей. Вот почему этот пролив можно считать серьезным экзаменом для молодого моряка, и Кучин с успехом его выдержал. Выбирая судно и капитана, Русанов рассчитывал на плавание в сложных условиях прибрежья, и как судно, так и его капитан оправдали его надежды.

Логично ожидать, что и в своих планах на будущее В. Русанов не предполагал отрываться далеко от берега. «Вполне понятно, почему, — писал он накануне экспедиции, — никогда Амундсену не

17