Вокруг света 1976-04, страница 5

Репортаж с ударной комсомольской стройки

сказал он просто, без рисовки. — Но в конце концов неважно, быть ли при этом мне. Ведь и начинали-то без меня. Я приехал сюда с Хантайской заполярной, Садовский — со строительства Нурекской ГЭС, Косинов — с Красноярской, из Дивногорска... Работы у гидростроителей всюду немало, главное, чтобы Саяно-Шушенская ГЭС встала в строй точно в срок...

Он рассказал, что пока возведение плотины идет обычными методами, хотя, конечно, создание любой гидростанции — всегда в какой-то мере эксперимент. Ведь ландшафт, природные условия, характер реки каждый раз иные... Когда же начнут укладывать бетон в тело плотины, тогда строители Саяно-Шу-шенской ГЭС скажут свое, новое, слово. Он показал мне полигон, что-то вроде макета плотины, где испытывался новый, ускоренный, метод укладки бетона, и укатил, сказав, что у него больше нет ни минуты свободного времени.

Я отправился по стройке. Мне нравилось рассматривать ее суматошную жизнь, где люди, занятые своим делом, привычные к посещениям посторонних, всегда ведут себя свободно и независимо, — тогда-то и можно увидеть работу настоящих мастеров. Перебираясь по железным лестницам, я рассматривал разгоряченные лица плотников, возводящих опалубку; поеживающихся сварщиков на железных покрытых снегом и льдом решетках арматуры; выплывающих из-под облаков пара бетонщиков. Не раз, несмотря на мороз, мне попадались лихого вида парни, у которых грудь была нараспашку и шапка набекрень, а за легкой одежонкой виднелась то гимнастерка, то тельняшка. На левом берегу, на вычищенной взрывом скале, работали скалолазы. Я видел, как из балка вышла передохнувшая смена, подошла к стене, и люди полезли на скалу. Те, что закончили работу, уступали товарищам место. Но какой-то рыжеусый парень будто не слышал, что ему кричали с земли — предлагали отдохнуть, Погреться, кричали под конец просто, чтобы он проваливал ко всем чертям. С каким-то остервенением парень ковырял и ковырял ломом скалу, пока не вывернул желтоватый обломок, не обрушил его вниз. Только тогда он быстро и легко спустил

ся и, довольно улыбнувшись, отдал ворчавшему товарищу лом. «На, бери, шуруй», — сказал ori с латышским акцентом.

Поднявшись на эту скалу по Деревянной лестнице с проломанными кое-где ступеньками и оказавшись на высоте птичьего полета — Енисей был далеко внизу, — слева и выше себя я заметил экскаватор, который тихо стоял в окружении сосенок. Без людей, словно забытый здесь, он производил странное впечатление. Проследив зигзагообразную дорогу, идущую от него вниз, я обнаружил, что следы вели к логу, спускавшемуся круто, стре--мительно. Никак не укладывалось в голове: как такая громадина могла вползти на эту гору? И зачем? Спустившись в-котлован, я зашел в домик буровиков и поинтересовался, как экскаватор туда попал.

— Нет, никто его не разбирал, — сказал мне электрик. Электрик был один. Его работа начиналась, когда у буровиков что-то ломалось, но станки в тот день работали как часы, и он рад был хоть с кем-то перекинуться словом. — Тот экскаватор поднимался сам, своим ходом. — Я поразился, вспомнив, как ныли ноги, пока поднимался по лестнице, как бешено билось сердце. Пока добрался наверх, не раз в пути отдыхал. — Да, есть у нас такой лихой па*-рень, — продолжал электрик. — Поднял экскаватор на виду у всех. Вся стройка в этот момент на него смотрела. Фамилию его я забыл, да он тут неподалеку работает...

История меня заинтересовала. Сокращая дорогу, прыгая через камни, я полез к экскаватору, на котором работал теперь этот отчаянный храбрец.

Мощная уральская машина, такая же, что стояла на верху скалы, манипулируя огромным ковшом, не останавливалась ни на минуту, загружая в БелАЗы обломки скалы. Машины подъезжали одна за другой: они разгружались неподалеку в Енисей, отсыпая очередную перемычку. Наконец экскаватор, развернувшись ко мне дверью, остановился. Едва я поднялся, как железная махина с грохотом завертелась на своей оси.

— Это Бутин Александр, — сказал пожилой экскаваторщик, управлявший рычагами. — Он экскаватор на скалы поднял, Работает здесь, но только в ночную смену, с нуля до восьми...

— На его месте, — внезапно

вступил в разговор помощник экскаваторщика, — любой бы из нас такое сделал. Подумаешь. Вот даже он, — помощник ткнул пальцем в сторону самого молодого парня в их экипаже, — смог бы тот экскаватор поднять.

Я был озадачен. Неужели такое дело и впрямь доступно каждому? Но пожилой экскаваторщик молчал — то ли был занят работой, то ли сознательно не вмешивался в разговор; молодой же в ответ на мой вопрос кивнул: и он бы смог.

— Экскаватор тянули на тросах, на полиспастах, — не унимался помощник. — А Бутин что, Только рядом шел. Он и в кабине в этот момент не сидел, управлял машиной дистанционно...

Какой-то огонек, прыгавший в глазах словоохотливого помощника, заставил меня не поверить ему. И я обратился к парторгу управления механизации, который, как сказали мне, был тогда диспетчером и знает все точно.

Парторг, грузный, неторопливый человек, усмехнулся, услышав про дистанционное управление.

— Конечно, экскаватор тянули тросами, а к стреле его, чтобы в случае чего не покатился вниз, был прикреплен груз. Но вел его все-таки Бутин. Ишь чего придумали — дистанционное управление! Да если бы такое было, сразу бы патент выдали. Бутин до конца подъема сидел в кабине, а насчет того, что каждый бы смог, это еще как сказать, хотя больших мастеров у нас немало... Трудное было дело. Бутин здесь работает с самого начала строительства, когда только дороги начинали прокладывать, когда лес был крутом. Опытный специалист, вот и доверили ему...

Историю подъема экскаватора н^ левый берег Карлова створа услышал я и от Володи Филатова, фотографа-любителя, добровольного «летописца» истории создания Саяно-Шушенской ГЭС.

—■ Если бы не подняли экскаватор тогда, то сейчас невозможно было бы работать в котловане. Как работать, если над головой непрестанно ухают взрывы, а сверху катятся сбрасываемые глыбы? Подъем экскаватора сократил сроки работ по сооружению гидростанции почти на два года. Такое не было предусмотрено планом, но Долматову и Ру-денко, инженерам нашего управления, пришла в голову эта