Вокруг света 1977-01, страница 50

В. КЛРМИНСКИЙ

МЕЖДУ инстинктом

И РАЗУМОМ

лезная дорога, печи перешли на привозной уголь, и стекло-варни перестали кочевать, осели.

...Стекло здесь варили разное: цветное и бесцветное, прозрачное и матовое, «заглушен-ное». А с XVII века местные стеклоделы освоили изготовление толстостенных, украшенных глуббкой резбой, гравировкой, великолепно ограненных изделий. Вообще-то. это было обычное по составу стекло, только с большим содержанием окиси кальция и очень чистое. Стаканы, кубки, штофы, вазы имели ослепительный блеск, были необыкновенно прозрачны и обладали мелодичным хрустальным звоном. Словом, почти ничем не уступали настоящему богемскому стеклу.

И сегодня в Баварском Лесу изготовляют художественное стекло и хрусталь. Есть, конечно, в Лесу современные предприятия, ведь это производство — очень развитая в стране отрасль промышленности. Сохранились и мелкие мастерские, где до сих пор многое делают по старинке: стекло, материал очень непослушный, своенравный, позже других подчинилось машинам. Иногда говорят о каком-то шестом чувстве у вальд-леров — врожденном «чувстве стекла».

В маленьком городке Фрауэ-нау есть музей стекла. В его витринах сверкает «стеклянная» история лесного края. Заняли там свое законное место и табакерки, изготовленные в ту пору, когда табак был еще в большом ходу.

Не всякую деревушку, такую, как Стеклянный Луг, отыщешь на карте, особенно если в ней всего-то несколько дворов, но знатоки уверяют, что, если поискать, найдется в лесу и Хрустальная Табакерка.

Г. СБОЙЧАКОВА

та история об угрюмых и, наоборот, добродушных сурках, о крысах, которые вызвали замешательство среди ученых, увы, не имеет конца. Что делать^ Еще неизвестно, будет ли она дописана даже в XXI веке... Но начало этой истории, безусловно, есть. Вот оно.

Едва увидев свет, всякое живое существо сталкивается с таким «букетом» недружелюбных воздействий среды, что кажется, будто сам факт его рождения не нужен этому миру. И не обладай животное способностями, которые помогают выжить ему самому и вырастить потомство, не выйти ему победителем в безжалостной, неумолимой, но в конечном итоге справедливой борьбе за существование.

Действительно, всякий организм наделен комплексом инстинктов, «знаний» особенностей внешнего мира. Они-то и ведут его в трудном плавании по жизни. Но как быть в ситуациях, для выхода из которых не предуготован ответ? Жизнь как-никак не график железнодорожного движения...

Как быть в ситуациях, для которых природа не заготовила генетическую «шпаргалку»? Инстинкт, соответствующий ситуации, не вырабатывается в течение жизни одного или даже нескольких поколений, не говоря уж о единичных случаях.

На помощь приходит другое свойство живого, — правда, достаточно высоко организованного организма, — его умение поступать сообразно с обстоятельствами. Но здесь, естественно, возникает вопрос: если животное может так корректировать свое поведение, значит, его мозг способен на абстрактные операции, значит, налицо процесс мышления? А коль так, то как широки мыслительные способности животных, насколько могуч аппарат абстракции?

Спорного и загадочного здесь пока куда больше, чем ясного, хотя поиском ответа сейчас заняты многие исследователи — зоологи, зоопсихологи, этологи. Впрочем, вот результаты некоторых наблюдений и опытов, судите сами

Американский профессор зооло

гии и психологии животных Дэвид П. Барач избрал предметом своих исследований сурков. По его мнению, сурки — очень удобный объект для изучения «социоэкологии» животных. Под этим названием научного направления профессор понимает исследование поведения животных по отношению к своим собратьям в зависимости от условий окружающей среды, в связи с этими условиями. Сурки же были выбраны потому, что эти дневные животные довольно удобны для наблюдения — они достаточно крупны и сравнительно мало боятся присутствия человека вблизи мест их обитания.

Изучались три вида североамериканских сурков. Их звучные латинские «имена» — сурки Монакс, сурки Олимпус и сурки Флави-вентрис. (Сами они, конечно, не догадываются, что некое двуногое, взирающее на них существо титулует их таким образом.) Сурки Монакс обитают в полях и лесах на небольшой высоте над уровнем моря, где «сезон зеленой травы и листьев» длится примерно 150 дней в году. В этих относительно благоприятных условиях при обилии пищи, когда, казалось бы, жизнь должна протекать в «благоденствии и спокойствии», Монаксы ведут отшельнический образ жизни, проявляя чрезвычайно неуживчивый характер и большую агрессивность по отношению друг к другу. Самцы вообще не знаются с самцами, их отношения с самками так же достаточно прохладны и ограничиваются лишь брачным периодом. Единственная более или менее продолжительная связь — это связь магери с ее потомством. Но и она длится не слишком долго, поскольку, не достигнув и одного года, детеныши покидают свою родительницу и начинают жить самостоятельно такими же одинокими и злыми отшельниками, как и их предки.

Совсем другое дело — сурки Олимпус. Живут они в прериях высокогорья, над зоной лесов, где период плодородия длится всего 40—70 дней в году. Олимпусы чрезвычайно общительны, игривы и живут организованными колониями, состоящими из нескольких