Вокруг света 1977-11, страница 35

и среди них ни одного взрослого мужчины: сыновья и зятья уехали в «тауншипы» на заработки. Если бы они не присылали денег, все бы давно умерли с голоду. Может быть, на Новый год мужчины приедут навестить их...

По Закону о расселении по расовым группам африканцам запрещено селиться за пределами резерваций, установленных для каждого из племен. Пять миллионов человек, работающих в городах, живут в «тауншипах» по временным разрешениям, причем согласно параграфу 10, которого больше всего боятся черные рабочие, власти имеют право выслать любого из них обратно в хоумленд без объяснения причин. Добавьте к этому еще и то, что каждый африканец, достигший шестнадцати лет, обязан всегда иметь при себе особый пропуск, подтверждающий право его владельца находиться в той или иной местности. В отдельные годы за нарушение Закона о пропусках ежедневно арестовывалось больше полутора тысяч человек. Затем следовала высылка в резервацию.

— Правда, африканцы имеют право в течение семи дней ходатайствовать перед властями о пересмотре решения, и мы помогаем им в этом, — рассказывала мне Шина Дункан, председатель организации «Черные шали», ставящей своей целью содействие небелому населению ЮАР и вот уже больше двух десятков лет являющейся бельмом на глазу у правительства националистов. — Вначале наша организация называлась «Женщины в защиту конституции», но потом газеты переименовали нас в «Черные шали», потому что мы носили их в знак траура по нарушенным конституционным правам.

Штаб-квартира «Черных шалей» находится на Маршалл-стрит в Иоганнесбурге, и туда каждый день приходит много африканцев, нуждающихся в помощи.

— Вот взгляните на эту посетительницу, — миссис Дункан указала на молоденькую худенькую негритянку с испуганными грустными глазами. — Она из Амерс-форта в Трансваале. У нее нет никакого права находиться в Иоганнесбурге, и тут мы ничем не можем помочь. Эта женщина не замужем, но у нее двое детей, которых нужно как-то кормить. Следовательно, ей обязательно требуется работа. Тут есть два варианта: или вернуться к себе в резервацию, или нелегально остаться здесь. Первое исключается. Ведь это будет означать, что ей придется сидеть в Амерсфорте и

смотреть, как дети умирают от голода...

Страшная правда заключается в том, что черные дети умирают в Южной Африке от голода, потому что правительство белого меньшинства обращается с африканцами, как со стадом скота. В Дим-базе я побывал на большом пустыре, где, присмотревшись, видишь маленькие холмики, расположенные длинными рядами. У каждого — табличка с номером и фамилией. Последний номер в последнем ряду — 908. Столько негритянских детей похоронено на этом пустыре.

Они начали умирать в конце 60-х годов, когда Димбаза была отведена под африканский поселок для переселенцев, С^наЮыё с родных мест, попавшие в малопригодную для жизни обстановку (здесь невозможно было хоть как-то прокормить себя, да к тому же не хватало даже питьевой воды), эти переселенцы оказались на грани голодной смерти. Каждый день на пустыре появлялись новые детские могилки. И когда на невысокий холмик бросали последнюю горсть земли, мать опускалась на колени и клала в изголовье игрушку. Часто это была кукла. Белая кукла.

«ЧЕРНЫЕ ДЕШЕВЛЕ МАШИН»

Вскоре после прибытия в Южную Африку я поехал туда, откуда она ведет свою историю, — в Кейптаун. На мой взгляд, в мире найдется немного столь же своеобразных и внешне красивых городов, как Кейптаун, город на южной оконечности огромного континента, у подножия высоких гор, овеваемый свежим океанским бризом.

Мятежи, голод, неуверенность в завтрашнем дне. Да, все это есть в сегодняшней Южной Африке. Но есть и цветущие палисандровые деревья, покрывающие город нежно-голубым покрывалом и отвлекающие от тягостных мыслей. Подобно тому как музыкант, играющий на цитре, заставляет струны рыдать и смеяться, Соуэто и Кейптаун вызывают в душе человека отчаяние и умиротворенность, в которую, увы, среди тропического великолепия природы тоже врывается тревога.

На вершине Столовой горы я наблюдал за немолодой белой женщиной, любовавшейся панорамой города и мыса Доброй Надежды. Она провела на смотровой площадке около часа, а когда направилась к фуникулеру, ее лицо отража

ло бурю противоречивых эмоций. В вагончике мы разговорились.

— Вам трудно понять мои чувства, когда я поднимаюсь сюда. Все, что я вижу вокруг, заставляет еще острее почувствовать, как я люблю эту страну. Не меньше, чем чернокожие, цветные или твердолобые африканеры. Еще есть время мирно разрешить наши проблемы. Должно быть...

Увы, время, кажется, истекает. Даже в Кейптауне. Всего за несколько недель до моего приезда толпы цветных ¹ штурмовали центр города, били стекла, поджигали автобусы и камнями и бутылками в буквальном смысле слова бросали вызов полицейским винтовкам. В последующие дни напряженность вылилась в беспорядки в «тауншипах». Только за одни сутки число убитых достигло шестнадцати человек.

Беспорядки, сопровождавшиеся необычным накалом страстей, явились неожиданностью для белых: прежняя пассивность цветных истолковывалась как свидетельство того, что они примирились со своим положением. В 1968 году цветное население было лишено права выдвигать своих депутатов, правда белых, в парламент, и это, как утверждают, было катастрофической по своим последствиям ошибкой националистического правительства. Хотя бы потому, что к концу столетия число цветных в Южной Африке, вероятно, удвоится и составит 4,7 миллиона человек.

В попытке приглушить недовольство цветных правительство поспешно объявило о некоторых послаблениях, которые оно намерено дать этой группе. Тем временем белые жители Кейптауна стали выстраиваться в длинные очереди у оружейных магазинов, подтверждая свою репутацию самого вооруженного гражданского населения в мире.

В отличие от большинства других районов Южной Африки мыс Доброй Надежды и его окрестности бедны полезными ископаемыми. Экономика этого района базируется прежде всего на сельском хозяйстве, включая выращивание винограда для производства вина. Сегодня виноградники занимают там многие тысячи акров. Мне довелось посетить одну из ферм неподалеку от Стелленбоша, причем нужно самому видеть такие фермы-поместья, чтобы до конца понять сущность, я бы сказал,

По законам апартеида все население ЮАР разбито на расовые группы: «белых», «банту» (черных), «азиатов» и «цветных» (лица, рожденные от брака белых с представителями других групп).

3 «Вокруг света» № 11

зз