Вокруг света 1978-06, страница 55

чивых молодых людей отделялись — уходили отыскивать и осваивать другую долину. Так возникали новые деревни форов. И каждая из них была совершенно самостоятельной.

Жители разных деревень ходили друг к другу в гости, обменивались новостями, но этим и исчерпывались внутренние связи племени.

Исследователи отметили, как одну из наиболее интересных традиций племени, что у форов не существовало никаких запретов для детей. Совсем крошечные ребятишки все свое время проводили с матерью, удобно сидя на ее бедре. ЧтобВ! руки матери оставались свободными, ее талию и спинку ребенка охватывал широкий пояс из луба. Где бы ни была мать, чем бы ни занималась, малыша с бедра она не снимала.

Но стоило ребенку начать ходить, он начинал предпринимать исследовательские экспедиции — сначала около материнской хижины, потом по всей деревне и ее окрестностям — куда угодно и как угодно. Если ребенку хотелось взять в руки нож или топор — никто не мешал ему в этом. Зачастую мальчик уже отлично обращался с ножом и прочими небезопасными предметами, а ходить еще не умел. Никогда ни один из старших не контролировал действий детей, не принимал опекунского участия в их затеях.

Может быть, потому, что методом проб и ошибок лучше всего учишься, дети форов попадали в опасные ситуации значительно реже, чем их сверстники в цивилизованных странах.

Когда ребенок вырастал, он или оставался жить в родной деревне, или с компанией друзей уходил из нее, чтобы основать новую. При этом он мог сохранять связь с родительской деревней, а мог и не сохранять. Но и родители вовсе не обязаны были оказывать ему помощь. Такой образ жизни воспитывал из молодых форов людей предприимчивых, смелых, но значительно меньше спаянных с обычаями и укладом племени, чем это обычно бывает у папуасов.

Традиционная жизнь форов могла бы продолжаться вечно — ведь условия, в которых они жили, не менялись. Но отсутствие запретов и врожденная предприимчивость оказались ахиллесовой пятой фор-ских традиций.

...Двадцать лет прошло от первой встречи с белыми — время жизни одного лишь поколения, — и традиции рухнули.

В начале семидесятых годов этнографы, помнившие жизнь форов десять лет назад, столкнулись с явлением, получившим в специальной литературе наз

вание «культурный шок». Люди забыли даже такие простые и необходимые в папуасском хозяйстве умения, как плетение циновок. Все называли себя английскими именами. И папуас, к которому, раскрыв объятия, кинулся радостный этнограф с криком: «Боже! Да ведь

53