Вокруг света 1978-08, страница 12

вечеокий организм он вызывает смерть от удушья. Диоксин — яд того же типа, что и отрава, вызвавшая катастрофические последствия ,в итальянском городке Се-везо.

Швеция словно проснулась. Вопрос был поднят на правительственном уровне. В результате расследования стало ясно, что предприятие «БТ Чеми» систематически нарушало все допустимые нормы хранения и правила дезактивации ядовитых веществ. Владельцы фабрики наживали миллионные прибыли на том, что отходы производства просто-напросто закапывались в землю, а зараженная вода по ночам сбрасывалась в протекающую рядом реку Бра-он, что в переводе — вот уж действительно ирония судьбы! — означает «Хорошая речка».

Подсчитали, что все меры по обеззараживанию местности обойдутся в круглую сумму — 20 миллионов крон. Директор фабрики давал маловразумительные объяснения, долго тянулось расследование, всплыли крупные суммы, кому-то куда-' ^ уже выплаченные, запахло взятками, и директора решили все же привлечь к ответственности. А датские власти проверили родственное предприятие, расположенное по ту сторону пролива, в Кёге, и тоже обнаружились аналогичные факты, тоже разразился скандал.

Сейчас, казалось бы, все утихло. Человеческих жертв в поселке вроде нет. Но чем измерить ущерб, который нанесен здоровью людей? После разговора с одним из местных жителей мы узнали, что с 1973 года свыше пятидесяти процентов всех беременностей в Те-команторпе закончились выкидышами. В центральной прессе было опубликовано также мнение другого жителя поселка: «Все грунтовые воды в районе должны быть пропущены через угольные фильтры. Нам повезет, если лет через десять эта вода станет настолько чистой, что ее можно будет спускать в реку. Весь район полностью заражен ядом...»

Под конец нам подарили обыкновенный с виду красный помидор, выросший в Текоманторпе, и даже заверили, что при одноразовом употреблении такие не страшны. Вначале вкус его показался обычным, но затем я совершенно явственно ощутил неприятное. жжение во рту.

Машина медленно миновала опустевшую школу. Детей начали вывозить на учебу подальше от Текоманторпа. Родителям нужно бы тоже последовать за детьми, да слишком многое связывает:

привычная работа, которую трудно поменять, вилла в кредит, традиционный уклад.

Слева по пастбищу лениво передвигается тучное стадо. Рядом река. Справа стеной стоит пшеница. Южная Швеция — житница страны...

В машине тихо. Вспоминаю, что согласно теории «нулевого прироста» в загрязнении окружающей среды виноваты все в целом и никто в частности. Поэтому в борьбе с ненасытным монстром по имени «поллюшн» ¹ все в одинаковой степени должны быть готовы к жертвам. В этой связи хочу спросить, одинаковы ли жертвы-то? Но, взглянув на сосредоточенно молчащего Арне, решаю отложить разговор до вечера. Вечером откладываю на следующий день. Потом — еще на день. Словом, как это порой случается, продолжение разговора почему-то не состоялось, и мой вопрос о жертвах остался незаданным.

Зато позже, много месяцев спустя, уже в Москве, у меня была другая беседа, и я наконец-то смог узнать, как смотрит на ту же проблему самая прогрессивная часть шведской молодежи — молодые коммунисты. Это произошло в апреле, во время работы XVIII съезда ВЛКСМ, когда я встретился с Ульфом Карлкви-стом, председателем Коммунистического союза молодежи Швеции.

Ульф — молодой человек, он учится в Стокгольмском университете по специальностям психологии и медицины и проходит практику в высшей медицинской школе шведской столицы. Мы сидим в уютном кафе гостиницы «Орленок» на Воробьевском шоссе, и Ульф сразу ^улавливает смысл моих вопросов.

— Кто чем должен жертвовать? — переспрашивает он. — Ну, это ясно: чтобы люди не приносили в жертву здоровье, монополии должны поступаться прибылями, — понятно ребенку. А вот давайте повернем проблему другой стороной: в какой мере мы должны требовать жертв от научно-технического прогресса? Ведь заметьте: теория «нулевого прироста» — типично мелкобуржуазная, от начала до конца. Это вопль напуганного среднего обывателя, который рассуждает следующим образом: высокие темпы производства существуют ради темпов, ради прибылей, на человека производству наплевать. Зна

¹ «Поллюшн» — «загрязнение» (англ.); это слово стало интернациональным термином для обозначения загрязнения окружающей среды.

чит, развитие технологии может завести куда угодно, а раз так — прогресс технологии опасен. Отсюда — боязнь будущего. Давайте вообще не будем идти в будущее! — кричит обыватель. Кричит, ставя все с ног на голову, путая поступательное движение науки и техники с прогрессирующим хищническим, капиталистическим потреблением природных ресурсов.

Вот мы, наша организация, и стараемся разъяснять людям, что развитие технологии — отнюдь не во вред человеку. И бороться надо не против технологии, а против отношения людей к технологии. И главный вопрос здесь: кто управляет? Даже так: кто заправляет делами? В чьих руках, в руках какого класса наука и техника?

Возьмем проблему энергии. Есть, например, такие предложения: давайте понизим температуру в жилищах, а жить будем при закрытых окнах, таким образом экономя тепло. Тогда нет нужды в дополнительных источниках энергии, и атомные электростанции можно не строить. Узнаете? Опять тот же голос мелкого буржуа, нашедшего, как ему кажется, «соломоново», а на самом деле «страусиное» решение. Не говоря уже о том, что в отрезанных от свежего воздуха жилищах резко возрастут легочные заболевания, промышленность требует и будет требовать прироста энергии. Прогресс не остановить! И конечно, «нулевой прирост» энергетики — ложный девиз. Надо добиваться от правительства разумной энергетической политики. А получив новые, безопасные, экономичкые и «чистые» в экологическом отношении источники, промышленность даст и новые, скажем, химикаты для сельского хозяйства — этого не нужно бояться

— Как же тогда расценивать «шведское Севезо»? — перебиваю я Ульфа, намеренно подбрасывая «въедливый» вопрос, хотя ответ знаю заранее и уверен, что моего собеседника с толку не собьешь. Просто хочется повернуть разговор в новое русло.

— Так это же совсем другое дело! — сердито вскидывает брови Карлквист. — Не следует путать цели со средствами! Хотя там, в Текоманторпе, и цели были корыстные, и средства нечестные: фирма откровенно наживалась, презрев здоровье людей. Вот про это я и говорил: надо бороться с антигуманной политикой крупных монополий, а не «запрещать» прогресс. Бороться против производства новых видов вооружения —

10