Вокруг света 1978-10, страница 57хребты Западного Саяна и извилистые горные реки. — Наверно, это один из самых сложных заповедников в стране по отдаленности и труднодоступ-ности? — Да, — отвечает Гущин. — Но эти, так сказать, минусы оборачиваются неоценимыми плюсами, если говорить о пользе и смысле заповедника. Впрочем, вы в этом убедитесь сами, когда окажетесь там. Николай Николаевич складывает карту и долго смотрит на сине-зеленые волны тайги, лежащие под нами, словно ищет в этой просторной картине какую-то нужную ему точку, и, наконец заметив легкий дымок на горизонте, обрадо-ванно говорит: — Танзыбей! Я в этом поселке шесть лет проработал. — Сразу после института? — Нет, сначала была Эвенкия. После перевала все чаше стали встречаться сухие каменистые склоны, осыпи, красно-черные обнажения, отвесно падающие в быструю реку Буйба. За нами все время крадется темная туча с рваными краями; лучи вечернего солнца, прорываясь сквозь нее, заставляют вспыхивать золотом коричневую, широкую от дождей реку. «Буйба — лишь приток реки Ус, а Ус — приток Енисея, — соображаю я. — Каков же тогда Енисей, единственная дорога в за поведник?» В село Усинское мы въехали уже в сумерки, иод моросящим дождем. Узнаю сибирское поселье: заборы под навесом, амбары, стайки, крепкие избы во много венцов. Возле одной из изб шофер притормозил. Мелькнуло лицо в окне, потом на крыльцо вышла молоДая женщина. Торопливо вытерла о передник руки, улыбнулась: — Детей купаю. Да вы проходите, проходите... Прошла в избу одна я, Гущину еще предстоял долгий путь. Угощая меня чаем, хозяйка говорила, что как раз собиралась в поездку по заповеднику, к лесникам. Дел там накопилось, дел... Она торопливо перечисляла: — Надо посмотреть, как строят избушки, как работает охранная служба, везде ли обозначены границы заповедника. Да и на Урбу-не пора обосновываться по-на-стоящему... Я слушала ее быстрый веселый говорок, глядела на веснушчатое скуластое лицо, и никак не могла свыкнуться с тем, что эта милая молодая женщина — Тамара ЛАЯ ТИШИНЫ ными пантами. Надо проводить расследование. — Неблизкие у вас маршруты, — замечаю я. Николай Николаевич усмехнулся, достал из полевой сумки карту и развернул ее. — Смотрите. Вот наш заповедник, — карандаш Гущина очертил пятно на левом берегу Ени сея, там, где коричневый цвет был особенно интенсивным. — Почти 400 тысяч гектаров... Рассматриваю карту. Восточная граница заповедника проходит по Енисею, южная — по границе с Тувой, западная—по водоразделу реки Кантегир, северная — от устья реки Голой по Енисею до Большого порога. Ни городов, ни поселков, только вздыбившиеся 55 |