Вокруг света 1979-02, страница 23

никто ничего не видел и не знает. Скупщик вежливо улыбался членам комиссии: «Можете мне не верить, джентльмены, но я и впрямь не знаю, у кого купил этот опал». Джентльмены, понятно, не верят и кисло выслушивают историю, как в полночь в его дверь постучали незнакомцы и предложили купить опал. Отчего же не купить? Они показали ему самый большой и самый красивый опал, который он когда-либо в жизни видел, и он выложил за него шестьдесят тысяч... «Он того стоил, джентльмены, вы сами его видели».

Джентльмены его видели, но хотели бы поглядеть и на тех троих. «Да, — припоминает торговец, — один был высокий, другой маленький, а третий так — что-то среднее. Большой —' блондин. Или нет, точнее, брюнет. Впрочем, дело было ночью, и видел я их впервые в жизни». Комиссия хмурится и приступает к обходным действиям, безрезультатность которых известна заранее.

Андамука стоит на анонимности счастливых старателей так же прочно, как и ее домики из рифленого железа на пересохшей земле; в пустыне не платят налогов, и лишь поэтому одиночка может выдержать с сотней долларов в здешних местах полгода. Одиночке нужно немного: карбид для ламп, хлеб, чуть-чуть молока, желеобразная взрывчатка и детонаторы.

И, конечно, надежда.

СЧАСТЛИВЧИКИ НА ЧАС

Кирки впиваются в затвердевшую глину и отскакивают от кварца.

Каждый лелеет предвкушение сказочного богатства.

Истории счастливцев — как маяки на дороге надежды.

Они похожи на легенды. Они были бы невероятны в любом месте, кроме Андамуки.

Три хмельных диггера в сиднейском баре скатали из пятидолларовых бумажек мяч и начали играть на паркете в футбол, пока полиция не заинтересовалась, откуда у них столько денег.

Приятель Штефана заработал десять тысяч, но не доехал с ними дальше Аделаиды: снял роскошный дом в предместье, окружил себя красотками; с заката до рассвета под его окнами играл оркестр. Через месяц притащился обратно без единой монетки, но счастливый шикарно проведенным отпуском.

Разные истории... Но итог один: те, кому пофартило, не в состоянии обдуманно вкладывать свои деньги. Человек с опаловых копей как бумеранг. Он вернется. Андамука его судьба, и только здесь он у себя дома.

К Штефану — я жил в его домишке из рифленого железа, где стояли стол и две расшатанные койки, — прилипло невезение, густое, как сапожный вар. Счастье благоприятствовало ему только до той минуты, ког

да он купил в рассрочку новую машину. Потом заело. Он вкалывал с бешенством отчаяния, но за полгсда не нашел ни камешка. Машину отвезли на аукцион, поскольку на oie-редные взносы средств не было, и таким образом он потерял не тол1ко восемьсот долларов, вложенных в нее как основной капитал, но еще и четыре сотни, выплаченные в в* де взносов. На короткое время показалось, что фортуна ему улыбнулась в компании с восьмидесятилетнем Сильвестром они взялись за участж, где в свое время какой-то англи ia-нин снял экскаватором крышу над опаловым слоем. Подобное дело всегда связано с риском, потому *то внизу может вообще ничего не оказаться. Англичанину пришлось срочно уехать из здешних мест, и участок достался первому, кто его взял.

Пять дней Штефан с Сильвестр эм рылись на участке, но не нашли ни камешка. Штефан решил, что двум неудачникам на одном участке ;е-лать нечего. И он присоединился к некоему Брабенцу, преуспевающему диггеру, богатевшему каждый день — медленно и неброско.

Им повезло в первый же день — нашли опал ценой в пятнадцать долларов. Радостный от того, что полоса неудач кончилась, Штефан возвращался домой, но перед баром повстречал пьяного в дым Сильвестра. Через два часа после того, как Штефан покинул их общий участок, Сильвестр нашел опал в тысячу д?е-

21