Вокруг света 1979-02, страница 9
дю Руа, осталось километра четыре. Солнце пропекает одежду насквозь, оно ощутимо давит на плечи, пляшет тысячами слепящих бликов вокруг лодки. Ближе к горизонту над сверкающей цоверх-ностью воды видна зеленая бахрома пальм, дрожит марево испарений. Черные черточки пирог и фи- В улочках Авло. гурки рыбаков тоже дрожа! и колеблются, как будто смотришь на них сквозь языки прозрачного пламени. Стоит удивительная, почти нереальная тишина. Не мертвая и бестелесная — она полна незаметных звуков: шелестом капель, срывающихся с шеста, и журчаньем густой, мягко смыкающейся за кормой воды, вскриками чаек, гулом далекого океанского прибоя. Когда-то деревня Авло умещалась на небольшом островке, но потом рыбацкие хижины переп аг-нули на косу и сгрудились над самой рекой. Мы держим путь к новой, материковой, если так можно выразиться, части деревни, к школе, где и живет молодой преподаватель Джибриль Мох лм-мед. Сегодня воскресенье, занятий нет, и Джибриль дома, проверяет тетрадки. Он сильно изменился,-вытянулся и окреп, этот вчерашний школьник. — Добрый день, метр, — вразнобой здороваются со своим у ш-телем босоногие провожатые. Дом учителя невелик — две иа-люсенькие комнаты. Их убранство отличается от обычных крестьянских хижин — циновка со скатанным в головах одеялом, керосиго-вая лампа на стене, кухонная утварь — лишь наличием стола и двух стульев. И дом и школу — навес из пальмовых листьев г ад двумя рядами грубо сколоченн э1х скамеек и парт — построила община, а жалованье преподавателю платит государство. Одно из условий: кандидат в МРП — так сокращенно стали называть молодых революционных преподавателей — должен быть одиноким и два года, до истечения срока контракта, не жениться или не выходить замуж. — Оно и к лучшему, — смеется Джибриль. — А то женили оы в момент, девчонки здесь красивые. Но одно дело обеспечить жильем и жалованьем холостяка, другое — семью. Работать сначала было трудю. Опыта никакого. У меня бьпа двухнедельная стажировка в школе округа: в классе сорок учеников от пяти до десяти лет. Ботом всякие житейские npo6j е-мы — я ведь здесь чужак, из города, языка местного почти ге понимал. Да и старики ворчали: что за метр в девятнадцать лет. Но постепенно все образовалось — и язык попо я выучил, и программу нагнали. Сначала ко мне молодые стали заходить, а потом и старики — разъясни, о чем это в правительственном декрете вчера но радио говорили, письмо родственникам или в округ напйши. Раз городской, значит, все должен знать и уметь, так они считают. Так что теперь, я здесь свой, — заключает Джибриль. — И про местные достопримечательности могу рассказать не хуже старожгла. Давай сплаваем на остров, в старую деревню. Да, в старой деревне было р.а что посмотреть. Удивляет, как oi а вообще поместилась на островке: дома стоят так тесно, что в уло i- 7 |
