Вокруг света 1979-04, страница 32

слов о противодействии угрозе с Севера!

Плохое настроение мистера Лонсбери несколько улучшилось лишь тогда, когда они сели в поезд и Ван Хаою пересказал американцу информацию из полученного от сопровождающих ганьбу бюллетеня для кадровых работников о громком деле некоего Лю Дэцая. Он захватил одновременно посты первого секретаря парткома города Люйда, командующего гарнизоном и заместителя командующего военным округом. И, наплевав на плановые задания и установки сверху, начал править Люйдой по собственному усмотрению. За четыре года в городе был построен двадцать один клуб для ганьбу, семь домов для приема гостей, загородные виллы, роокошные резиденции для самого Лю Дэцая. Всего шестьдесят четыре объекта, которые не имели никакого отношения к официальному плану. Причем средства на это брались из ассигнований на промышленное строительство, а работали «пере-воспитуемые» из трудовых лагерей.

— Видите, как силен дух свободного предпринимательства! — резюмировал бизнесмен. — Из умного человека его никакими цитатниками не вытравишь. Конечно, гениальные указания великого Мао и беспрекословное повиновение силе для Китая необходимы. Но только для масс. А таких, как этот Лю, надо не осуждать, а поощрять...

Ну а что еще в этом бюллетене?

— В провинции Ганьсу некий Фань, партийный руководитель на машиностроительном заводе, организовал собственное ополчение. И тех, кто пытался помешать его махинациям или просто критиковал, хватали и избивали, — пересказывал Ван, листая тоненькие страницы из рисовой бумаги. — В провинции Цинхай руководство корпорации сельскохозяйственных машин разбазаривало средства на свои нужды, составляло неверные отчеты и незаконными путями меняло с провинцией Ганьсу тракторы, дизели, электромоторы на зерно и стройматериалы.

— Фантазии маловато, но предпринимательская жилка чувствуется, — одобрил мистер Лонсбери.

И тут Ван Хаою не выдержал:

— Если вас все это так радует, мистер Лонобери, то могу сообщить, что то же самое происходит и в Синьцзяне, и в Хунани, и в Ань-хое, и в Цзилини... Всюду взятки, спекуляции, разбазаривание средств, избиения и даже пытки нежелательных, мешающих людей... — закончил он и отвернулся к темнеющему окну. «Все эти ганьбу—ядовитые грибы, выросшие на «гениальных идеях» «великого кормчего», — с горечью подумал он.

И вот наконец Цинхэ, северо-за-пад, конец поездки. Мистеру Лонсбери все уже порядком надоело, и он в категорической форме потребовал у сопровождающих ганьбу сократить программу здесь до минимума: посещение образцовой коммуны «Алеет Восток», отдых, а наутро отъезд в Шанхай.

Ван Хаою устал и от патрона, и от поездки. И теперь коротко пересказывал объяснения местных руководителей да переводил вопросы американца, рассеянно поглядывавшего по сторонам на привычные уже сельские картины. Только тут, в провинции, бедность, пожалуй, еще больше бросалась в глаза. Два тощих вола с трудом тащили по расстеленным снопам деревянный барабан-молотилку. Крестьяне, цепочкой, согнувшись под тяжестью мешков с зерном, бегом переносили их в длинный сарай. Вокруг него прохаживались солдаты-часовые. На вопрос Лонсбери, зачем они здесь, последовал туманный ответ: «Для охраны общественного порядка и ускорения темпов полевых работ». Ван приотстал от свиты американца, и крестьянин с горечью пробормотал: «Ишь, «зеленые драконы», тут как тут, явились, чтобы зерно до последнего забрать...» Переводить эту реплику мистеру Лонсбери Ван не стал.

Не обратил он внимания и на то, что за ними неотступно следует худой мужчина в пестревшем заплатами даньи — верхней куртке — и рваных кедах. Два или три раза он обгонял Вана, пока тот чуть не натолкнулся на него.

— Это ты, сяо ¹ Ван? — тихо спросил человек. — Не узнаешь?

— Нет, не припомню, — пожал плечами Ван Хаою.

Человек смотрел на него исподлобья, склонив голову к левому плечу. Поза была настолько знакомой, что Ван даже не поверил вдруг нахлынувшим на него воспоминаниям.

— Неужели это ты, лао² Чжан? Вот уж никогда бы не подумал, что встречу тебя здесь. Что ты делаешь так далеко от нашего родного Шанхая?..

— Эх, сяо Ван, с тех пор как мы играли вместе во дворе и ходили в школу, столько воды в Хуанпу утекло. Долгий это разговор, да и не дадут нам тут поговорить...

Словно из-под земли вынырнул местный ганьбу, бесцеремонно встал между бывшими друзьями.

— в чем дело?

— 'Вспоминали детство, — растерянно забормотал Чжан. — Мы много лет не виделись... Извините меня...

— А вы кто такой и почему вме

¹ С я о — обращение к младшему по возрасту.

² J1 а о — обращение к старшему по возрасту.

шиваетесь в нашу беседу? — придя в себя от наглости ганьбу, повысил голос |Ван Хаою. — Я приехал из Сингапура, сопровождаю американского гостя мистера Лонсбери. Вон он, фотографирует ваши поля, а с ним и наши сопровождающие из Пекина. Обратитесь к ним, если у вас есть какие-то вопросы. Разве мне нельзя поговорить со старым другом?

— Прошу меня простить, я не знал, — поспешно сказал ганыбу. — Сейчас все будет улажено, вашему другу будет разрешено побыть с вами. Мы...

— Улаживайте, пожалуйста, да только поскорее, — оборвал его Ван Хаою.

— Знаешь, сяо Ван, давай лучше встретимся вечером здесь же, — предложил Чжан, глядя вслед ганьбу. — А то сейчас он будет нам на пятки наступать. Конечно, если американец отпустит тебя, — поспешно добавил он.

— Об этом можешь не беспокоиться. После обеда, часов в шесть, я буду свободен...

И вот два школьных друга прохаживаются вдоль пшеничного поля. Теплый ветерок шевелит щетинистые колосья.

— Послушай, лао Чжан, почему мы должны встречаться здесь, а не в доме, где нас поместили? У меня там отдельная комната, я мог бы неплохо угостить тебя. Что-что, а принимают нас прекрасно, да и из моих сингапурских припасов кое-что осталось.

— Это, конечно, было бы здорово попробовать, чем угощают ганьбу господ империалистов, — улыбнулся Чжан, — но там нас непременно стали бы подслушивать. Лучше уж здесь: над нами только небо, вокруг только ветер. Конечно, ганьбу все равно потребует написать подробный отчет о нашей беседе. Я ему распишу, как превозносил успехи нашей коммуны и ругал «четверку», изменившую делу великого Мао, ни к чему не привяжется. Давно я его разгадал — не просто он ганьбу, а гунанцзюй ¹.

— Ты "верен в этом? — заволновался Ван Хаою.

— А как же! У нас так везде заведено. Вот и из ваших двух сопровождающих непременно кто-ни-будь, а то и оба, гунанцзюй. Только тебе-то бояться нечего — за этим американцем ты как за хребтом Куэнь-Лунь. Перед ними теперь и в Пекине по земле стелются, а у нас здесь и подавно. Помнишь, как когда-то говорили в народе: «Разбирают восточную стену, чтобы починить западную». Так вот сейчас все наоборот. Да ты и сам, наверное, уже успел заметить.

¹ Гунанцзюй — здесь сотрудник

службы общественной безопасности.

30