Вокруг света 1979-08, страница 46
И. РОЛЬНИК Фото автора ткут ПОЛОВИКИ в п Аломе — Почему вчера не приходил телевизор смотреть? — закричал участковый, размахивая пухлыми руками. — «Динамо» с «Араратом» играли. Какая была игра, вах, какая была игра... Об инопланетянах милиционер не сказал ни слова... ...— И это все? — спросил я старика, допивая четвертую или пятую кружку пива. —- А разве этого мало? ~~ печально ответил он. — А как же ревматизм? Старик лихо наклонился и коснулся рукой затоптанного пола хин-кальной. — Не болит! — сказал он потерянным голосом. Мы поднялись по крутой лестнице. Я поблагодарил женщину, взял сумку. — Бери петрушку, — протянул мне несколько пучков старик. — Вот какие дела... Глядя в его погрустневшие глаза, я пожал ему руку. Она была твердой, такие руки бывают у крестьян, работающих мотыгой... ...Жена давно уопела убрать квартиру, сидела на диване, вязала и одновременно читала какую-то статью о неопознанных летающих объектах. Чтобы не будоражить ее, я не стал передавать ей рассказ старика. Но на следующий день я еще раз решил зайти на базар. Эквтиме Кекутия среди зеленщиков не было. Заметив женщину, которая сторожила мою сумку, я приблизился к ней. — А где старик, который торговал здесь вчера? Женщина была явно не в духе. — О каком старике спрашивает этот человек, я никого здесь не знаю... — Ну как же, — удивился я, — мы с ним уходили, а вы присматривали за моей сумкой. — Какой сумкой, кто присматривал? — проворчала женщина недовольно. — Послушайте, а вы случайно не пьяны?.. Всю дорогу домой меня мучило странное предчувствие. Едва войдя в комнату, я тут же спросил жену: — А где зелень, которую я купил вчера? Удивленная моим взволнованным видом, она молча указала на холодильник. Я распахнул настежь дверцу и стал вываливать зелень на пол. — Куда девалась петрушка? — нервно спрашивал я. — Петрушка? — испуганно отвечала жена. — Но ведь ты не покупал никакой петрушки... ...Я долго еще рылся в зелени, не обращая внимания на встревоженное лицо жены. Я хорошо помнил Пышные пучки, кудрявые и влажные. Лишь на некоторых веточках были слегка порыжевшие листочки... Проселочная дорога бежит среди голубых полей цветущего льна, огражденных лесом, точно стенами. Из-за холмов и придорожной зелени деревни долго не видно, но внезапно она открывается вся целиком. Домики на гребне холма глядят белыми наличниками из-под старых, развесистых деревьев. Зелеными лентами лежат перед деревней огороды, замкнутые темными строчками изгородей. Правее уходит к горизонту зубчатая полоса леса. А над всем этим — громадное яркое небо с мощными клубами облаков. Войдя в Палому, попадаешь в замкнутое пространство, где дома как бы объединяются в единое целое. Чувствуешь себя словно во дворе — кругом теплые деревянные стены, под ногами плотный ковер гусиной травы, скамейка под липой, колодец с журавлем. Улица так коротка, что взгляд, охватив ее, упирается в ворота околицы. Вероятно, особенно уютной дерев-ня кажется еще и по контрасту с простором окружающих полей. Палома едва ли не самая маленькая из окрестных деревень. Десяток домов всего, и некоторые из них уже разобрали, чтобы перевезти в село Угоры, туда, где сельсовет, школа, магазин и «большая» дорога, ведущая в райцентр. За хлебом и прочими продуктами жители Паломы ездят поочередно на лошади, труднее ребятишкам — надо каждый день в любую погоду бегать за шесть километров в школу, а зимой здесь сильные морозы, весной и осенью — распути- БИОГРАФИЯ РЕМЕСЛА ца, топкая дорога. Вот и переселяется постепенно Палома, лесная деревушка в Костромской области, убывает с каждым годом. Есть планы перевезти ее всю разом, соединить с другой, укрупнить. Но пока она еще стоит... Палома и в прошлом не была особенно велика. Когда-то поселился возле самого леса лесник, от него и пошла деревня. Потомки того лесника-первопоселенца — Соколовы — живут здесь и по сей день. Соколовы да Скворцовы — вот две основные фамилии в деревне, почти все жители тут в родстве друг с другом. Большая часть населения Паломы — люди пожилые, всю жизнь проработавшие в колхозе. Народу немного. Но это зимой. А летом деревня становится многолюдной, приезжает в отпуск родня: дети, внуки, племянники, из Иркутска, Москвы, Севастополя, Казахстана. И тогда видишь, что Палома прочно связана с миром; словно ниточки тянутся отсюда родительская любовь и участие во все края страны, туда, где живут дети. Рано утром воздух в Паломе пахнет чуть-чуть яблоками и хвоей. Лес-то рядом. Переходишь по скользким бревнам ручеек —- речку Чернушку — и входишь в него. Несмотря на летние заботы — огороды, сенокосы, жители Паломы стараются каждый день хоть ненадолго сбегать в лес. Не только ради грибов и ягод, хотя их тоже надо запасти, натаскать на всю зиму и детям послать. Ходят в лес ради его красоты, ради душевного настроя. «День не схожу в лес, и будто не хватает чего-то», — можно услышать в Паломе. В лесу страшновато. Опасаются наткнуться на медведя или, того хуже, на медведицу с медвежонком, боятся заблудиться, «закружиться» в бессолнеч 44 |
