Вокруг света 1980-03, страница 50

не для чего жила... Внуков нет. Ничего-то не видела. Образования, считай, никакого. Три класса церковноприходской школы... А вот пришел этот паренек, Федотов, и будто всколыхнул меня. Уж так слушает, так слушает, как мы роб ил и, — значит, интересно, значит, нужно ко-му-то?..

Я брожу между строениями соляного завода на Заповедном холме, вспоминаю Александру Якимавну и думаю о том, что хорошо, если бы имена потомственных солеваров не пропали втуне, нашли бы свое место в экспозициях будущего музея...

В высокой полевой траве мелькнул синий школьный пиджачок Олега. Рядом с мальчиком, ссутулясь, шел пожилой мужчина, В руке у него топор и связка ключей.

— Это дядя Миша, сторож, — заволновался Олег, подбежав ко мне. — Он нам сейчас все покажет!

Дядя Миша надвинул кепочку поглубже, перекинул папироску из одного угла рта в другой, представился:

— Михаил Константинович Ширка-лин.

Мы стали взбираться по тропинке к пожарке. Простой силуэт ее — изба, над которой поднимается деревянная вышка, — четко отпечатался на темно-зеленом фоне ельника. Со временем рядом с пожаркой, перевезенной из деревни Ско-белевки Пермского района, встанет типичная деревня Северного Прикамья. В облике пожарки и строений сользавода, которые остались у нас за спиной, чувствовалась основательность, прозаичность назначения, что ли, и не было ничего ог возвышенной строгости колокольни, видневшейся за пиками елей, и от доброй простоты ветряной мельницы, что стояла на зеленой поляне...

Дядя Миша шел молча, а Олег без остановки тараторил:

— Посмотрел я, как дед мой тю

кает. Сначала вроде интересно, а потом скучно стало. Тюкает и тюкает топором без остановки... Дядя Миша, — остановился он у мельницы, — открой, посмотрим, что внутри...

Распахнулась дверь — и Олег замер возле мельничного механизма. Но через минуту забросал дядю Мишу вопросами, и тот, посмеиваясь, объяснял, куда ссыпали зерно да как его перетирали жернова...

В сторожевой башне застряли надолго. Дядя Миша поддел топором доску, прикрывавшую дверь, и мы увидели, что помещение завалено самыми удивительными предметами, собранными экспедициями музея. Здесь были старинные стулья фирмы «Братья Тонет», вазы, церковная утварь, самовары, огромная пила, паровой утюг... На каждой вещи висела бирочка. Пока мужчины рассуждали о «принципе» работы парового утюга и самовара, я рассматривала башню внутри и снаружи, подсчитывала количество венцов, любуясь рисунком рубки в обло и невольно отмечая различие в цвете бревен. Светлые были положены недавно, темные давно, но не в том XVII веке, к которому долгое время относи ли эту башню.

...Историю башни рассказал мне Гершен Давыдович Канторович, начальник проектного отдела Пермской мастерской. Вместе с Аюпом Асыловым он разбирал ее и вывозил из села Торговище Суксунского района.

Башню построили в начале века взамен такой же, сгоревшей в конце прошлого столетия. Та, сгоревшая, действительно была возведена в XVII веке как часть острожка, и стены ее помнили восстание Пугачева. Почему и получила она в народе имя — Пугачевская. Хотя — вот парадокс исторической памяти — Пугачев не оборонялся в башне, а, напротив, осаждал острог... Реставраторы нашли фотографии башни незадолго до пожара 1899 го

да, Аркадий Федотов поднял из архива церковную летопись села Тор-говище •— теперь датировка строения йе вызывает сомнений.

Около этой башни, рассказывал Канторович, селяне снимались с хоругвями, когда уходили на первую мировую; возле нее на бревнышках любили посидеть и поговорить старики... И все-таки, когда начали разбирать ее, согласились, отдали по-доброму: село менялось, и старики понимали, что в музее башня будет в большей сохранности.

— Мы вывозим только то, — говорил Канторович, — что невозможно уберечь на месте. Колокольня, например, была сильно наклонена, и, не встань она на Заповедном холме, мы бы потеряли ее... Вообще экспедиции, выявляющие памятники, изучают в первую очередь села неперспективные, то есть те, которые подлежат сселению в ближайшее десятилетие. Нынешнее преобразование Нечерноземья выдвигает перед нами задачи, требующие быстрого решения.

Узенькой, едва заметной тропкой повел нас дядя Миша к колокольне. Светился в траве желтый глазок лютика, тяжело жужжали пчелы, вокруг полян колыхались переливы хвойного леса — то нежно-зеленые, то почти черные.

По винтовой внутренней лестнице в полной темноте поднимаемся на колокольню. Олег открыл головой люк в настиле — и поток яркого света в мгновение очертил огромные объемы постройки...

Мы вышли на самую верхнюю площадку колокольни.

— Простор какой...

— Глухо-то как, — отозвался Олег.

Заповедный холм поднимался крутой волной над голубеющей зыбью прикамсюих лесов.

Пермь — Соликамск — Хохловка

НАХОДКА НА Б У Р Г У А Т Е

Прошлым летом потоком талой воды подмыло крутой склон долины ручья Бургуат, одного из небольших притоков северной реки Омолой. В нижней части обрыва вода вскрыла линзу древнего, ископаемого льда.

В глубине образовавшейся пещеры обнажилась крупная голова мамонта с длинными, круто согнутыми бивнями. Остальная часть его туловища остается скрытой в ледяной толще. Животное лежит на боку — похоже,

ЧИТАТЕЛЬ СООБЩАЕТ

что мамонт переходил вброд речку или озеро, попал в трясину и утонул. Выше слоя льда залегают верхнечетвертичные песчано-илистые отложения. Вполне возможно, что по соседству, в скованной вечной мерзлотой осадочной породе, имеются и другие захоронения. Водой здесь вымыто еще несколько хорошо сохранившихся костей.

Место захоронения мамонта находится примерно в двух с половиной километрах от поселка Кулар, и летом сюда приходили куларцы, с удивлением и интересом смотрели на останки чудовища, бродившего в доледниковое время по побережью Ледовитого океана.

Правда, подобраться к находке было непростЪ: на дне пещеры лежал

слой темно-серой грязи, текла талая холодная вода... Естественное освещение в пещере слабое, и попытки фотолюбителей получить четкие снимки, к сожалению, успеха не имели.

Первым увидел «бургуатского йа-монта» горный мастер А. С. Захаров.

Может быть, на эту находку обратят внимание специалисты-палеонтологи и примут меры, чтобы туловище мамонта было отрыто полностью. Ждать, пока его отмоет вода, смысла нет. Лето на Севере короткое, и породы даже в обнажениях успевают оттаять только на 50—60 сантиметров.

Г. М. СИМОНЕНКО, Поселок Кулар, Якутия