Вокруг света 1980-06, страница 5

мого, от них узнавал что-то о третьих, и так по цепочке, смотришь, всех обошел...

Разглядывая плотину, я думал, что все недоделки на ее теле — и водосливы, и темнеющие дыры — «карманы», облицовочные работы — все это относится к хозяйству Геннадия Хамчука.

Основательно продрогнув на морозе, я выбрал из нескольких выстроившихся в ряд прорабских будок одну. И не ошибся. Не поднимая головы от бумаг, Хамчук спросил:

— Чего надо?

-Но, увидев меня, как и всегда, прежде чем протянуть руку, долго и хорошо улыбнулся.

— Где люди? — С ходу в шутку я обрушился на него. — Как будто стройка остановилась...

— Все идет к концу... — смущенно ответил он. — Одни уехали на Бурею, другие рассосались по лабиринтам плотины, а кто-то вовсе уехал... Помнишь Лапина, машинный зал готовил перед пуском? Уехал на Богучаны.

Я знал этого тихого и основательного в делах парня. Много с ним походил здесь... Мне почему-то вдруг стало грустно за него. Грустно потому, что именно он не подождал завершения плотины. Ведь немало отдал сил этой стройке, думал я.

— А Ломакин где?

— Здесь. И Ипатов на месте. Его люди теперь тянут ЛЭП на Зейск...

—- А ты когда на Бурею?

Вопрос мой, видимо, оказался неожиданным.

— На Бурею... Если туда, то не скоро. Некуда там пока класть бетон, — говорил он так, словно прикидывал все «за» и «против» отъезда на талаканский створ. — Ведь мое дело, оно так... Дали бетон, есть куда — кладу. А у них даже не готов техпроект на строительство. Да и здесь для меня дела еще хватит.

Я слушал Геннадия, его рассуждения о бетоне и вспоминал ситуацию, в какой я познакомился с ним. Помню, привезли бетон, вывалили в бадью, и кран перенес ее на блок. Смотрю — рядом со мной стоит человек в спецовке и тоже наблюдает. А над квадратом блока, с вибратором в руке — паренек, пытается уплотнять бетон и сам тонет. Начинает вроде вытаскивать вибратор, продолжает дальше тонуть. Никак не может правильно вести себя, казалось, не он таскает вибратор, а вибратор его. В один миг он даже сапог оставил, в жиже раствора. Смотрю на других ребят, у них все в

МАРШРУТАМИ ПЯТИАЯТКИ

порядке: постоянно пританцовывают вокруг вибратора, а паренек раз отступил, где тонул, и снова ступает на старое место... Вижу, человек, стоящий рядом со мной, наблюдает эту сцену и улыбается.

— Чего не поможете, — спрашиваю, — не подскажете?

— Ничего, научится, — говорит он мне в ответ, а сам не отрывает взгляда от парня. — Аккурат, как я начинал на Красноярской...

Так мы и познакомились с Хам-чуком.

Сколько знаю его, всегда был начальником участка на основных сооружениях. И если я хотел встретиться с ним, приходил прямо на эстакаду и сразу находил. Как сейчас.

— А если не на Бурею, то куда? — спрашиваю его.

— Предлагали на Украину, на Чернобыль, там строится атомная электростанция. Не согласился. Я сибиряк, не смогу. Тесно мне будет в тамошней природе...

В этот день на плотине встретился еще с одним знакомым, Георгием Аркадьевичем Ипатовым. Пожалуй, он был первым человеком на стройке, с которым я познакомился сразу и кто с терпеливостью школьного учителя наглядно разъяснял мне азы гидротехники. Показывая на разрытые берега и котлованы, говорил, что к чему: почему сначала перекрыли правую половину реки, а зате^ левую, как пропускается вода и лед через гребенку строящейся плотины; водил по бетонным гале-, реям, по немыслимым трапам к самой нижней отметке, к ложу реки... Объяснял, что собой пред-| ставляет столь загадочный «зуб плотины», и многое такое, от че- \ го кружилась голова, во рту появлялась сухость. Теперь же, как только я зашел в его кабинет, после короткого ириветстййя сразу же он повел меня в машинный зал, над входом которого сияла дощечка: «Зейская ГЭС имени 60-летия комсомола». Нетрудно было сообразить, что сюда пришли эксплуатационники со своей дирекцией и своими порядками, в чем я тут же убедился, как только оказался на контрольно-про-пускном пункте.

Пять красных куполов в еще не отделанном зале в одном ряду. Мерно сопели агрегаты, крутились валы генераторов. Место шестого

и последнего агрегата пустовало, и единственное замечание Георгия Аркадьевича касалось его:

— У нас все под шестой агрегат готово. Только завезти и поставить... В Ленинграде стараются с экспортными поставками, а мы ждем своей очереди с агрегатом...

Вскоре, выйдя на морозный воздух, Ипатов показал мне на опоры, уходящие от открытого распределительного участка в глубь хребтов.

— Прости, — сказал он, — тороплюсь, надо съездить к ребятам на девяносто пятый километр трассы... Тянем ЛЭП на Зейск.

Двери распахнулись, и шумно вошли три человека. Они столпились было у входа, но Конько, выключив селектор, попросил их рассаживаться. В дверях показалась и женщина; увидев, что у главного инженера много народу, она повернулась к выходу.

— Анна Ивановна, куда вы? Все ждут вас.

Казалось, женщина была удивлена этим сообщением. Она устроилась в стороне и, усевшись, скинула шубу на спинку стула.

Владимир Васильевич оглядел всех присутствующих:

— Ночью из Благовещенска мне звонил Щупляков. Он и постройком прибыли туда на городскую профсоюзную конференцию. Так вот, позвонил и сказал, что не успел устроиться в гостинице, как ему сообщили: ночью на Та-лакане сгорела столовая. Вагончики вспыхнули изнутри от проводов... Я велел им немедленно вернуться на Бурею и позвонить мне. — Владимир Васильевич по-смотрел на часы. — Анна Иванов-ЯП* яздушйте, что мы можем обо-

йод столовую... Кстати, г|$ нагончики, которые мы взяли у начальника Северной сети?

— РДйй на хоздворе, — сказал кто-то из мужчин, — а вот где второй?..

— Значит, оба надо немедленно оборудовать и вывезти в Тыг-ду. — Конько потянулся к телефону. — Я позвоню, попрошу железнодорожников сделать зеленую

^улицу. Алло... Девушка, соедините меня с Щупляковым... Он должен быть уже там, — говорил Конько.

Люди, почувствовав, что Конько уже переключился на другую плоскость, на других людей, поторопились покинуть кабинет главного инженера.

3