Вокруг света 1980-12, страница 13

лективной собственности на землю, о которой решают на Коморах женщины. На других островах, где восторжествовал коран, мужчины успешно справились с этим анахронизмом. Но на Майотте, где изворотливый падре вел с дальним прицелом битву за умы прихожанок, этого сделать не удалось. Маг-нахуале становилось все более серьезным тормозом земледелия, поскольку мужчины, хотя и вели хозяйство, не могли распоряжаться землей. Товарные культуры, которые завоевывали все больше и больше площадей на Гранд-Коморе, Анжуане и Мохели, не внедрялись на Майотте, поскольку женщины объявили их «фади» — запретными. Так Майотта превратилась в самую бедную из четырех коморских красавиц. Теперь два раза в неделю на взлетно-посадочной полосе Майотты приземляется старый самолет ДС-4, и все женщины под руководством монахинь направляются к нему. На самолете доставляют рис и овощи для населения.

В 1961 году, когда французские власти решили перенести свою столицу с расположенного на отшибе Паманзи в центр архипелага, на его самый большой остров Гранд-Комор, мужчины Майотты на время воспряли духом. Они надеялись, что вслед за колониальными чиновниками, военными и их женами с острова уедет и падре со своими монахинями. С покосившихся минаретов уже начали кричать муэдзины, и кое-где крестьяне, не считаясь с требованиями магнахуале, взялись за распашку земли.

Однако падре и не думал уезжать с Майотты. На своих воскресных проповедях он внушал прихожанкам мысль о том, что если они не сплотятся вокруг алтаря, то грандкоморцы вновь заставят их носить черные покрывала — буи-буи, упразднят женскую собственность и лишат всех других прав и привилегий.

И островитянки сплотились. На крохотной Майотте появилась своя партия — «Движение народа махо-рэ». Руководит ею, правда, мужчина с французской фамилией — Марсель Анри, выходец с Реюньона, бывший французский советник по экономическим и социальным вопросам, тесно связанный с крупными европейскими плантаторами и землевладельцами острова. Но всем известно, что всеми делами в партии вершит дама — г-жа Мересс, верующая католичка и франкофил-ка. Она заявляет, что Майотта не имеет ничего общего с Коморами, и требует укрепления «традиционных связей с Францией, скрепленных договором от 1841 года».

Когда в 1968 году между Парижем и Морони была достигнута договоренность о предоставлении Ко-