Вокруг света 1982-07, страница 33

Дон Панчито — хранитель заброшенной скважины.

Старик рассказал, что двое его детей ходят теперь в школу (одному мальчику — десять лет, девочке — двенадцать). Спросил на всякий случай, не знаю ли я какого-нибудь доктора, который вылечил бы припадки у его сына... Женщины сидели тихо, в разговор не встревали, а только добродушно улыбались. Когда я спросил их о мужьях и отцах их детей, они сказали, что мужья на лесозаготовках, но скоро будут здесь, что один из соседей уже вернулся.

Я попросил старика познакомить меня с этим дровосеком. Старик с радостью согласился (видно, ему самому хотелось навестить соседа, но не было особой причины), и мы все вместе, с женщинами и детьми, двинулись по тропинке.

О приближении к дому дровосека известила музыка. Настил пола был поднят довольно высоко над землей. Пришлось подниматься по лестнице — толстому бревну с засечками.

Хозяин, парень лет двадцати пяти, непринужденно, весело поздоровался со мной за руку. Показал ручную выдру, которая спокойно ходила по дому. Мне, правда, показалось, что выдру он показывал не столько мне, сколько девушкам-индеанкам, пришедшим к нему на звуки музыки. Девушки не заходили в дом, а толпились вокруг, смущенно хихикая. Видно, хозяин был завидным женихом. Я рассмотрел выдру и только теперь подумал: а откуда, собственно, здесь, в доме индейца, музыка? Ведь электричества в этой де

ревушке и быть не могло. Поискал глазами и увидел небольшой проигрыватель Он работал от батареек. Хозяин, заметив, что я интересуюсь проигрывателем, великодушно разрешил мне его рассмотреть.

— Вот, это я заработал на лесозаготовках,— с гордостью сказал он.

— Купил? — спросил я.

— Зачем же покупать? Заработал,— сказал он.

— А что ты делал?

— Рубил лес.

— Долго рубил?

— Шесть месяцев.

— И получил этот проигрыватель?

— Да,— ответил он, не понимая, что меня так интересует.

— И это все, что тебе заплатили?

— Нет, конечно, не все,— ответил он,— вот, мне дали еще пластинку.

Я невольно вспомнил Алитета и все описанные в романах отношения между скупщиками пушнины и звероловами нашего Севера до революции. Передо мной был самый настоящий, наивный, работящий Алитет, только из джунглей Амазонки. За шесть месяцев он получил еду, одежду, этот проигрыватель на батарейках и одну пластинку. И был счастлив...

Через два дня я рассказал об этом в Икитосе Луч Яплаку. Тот рассмеялся.

— Хорошо, что хоть это дали, а могли вообще прогнать. Но если тебя интересует, как платят нашим индейцам на лесозаготовках, то готовься: завтра же полетим на реку Напо, к границе с Эквадором...

— А почему именно на Напо? — спросил я в надежде, что мы могли бы

выбрать местечко и поближе. Летать по притокам Амазонки и кормить комаров мне поднадоело.

— Потому что я должен лететь с проверкой именно туда, а в другое место мы можем пойти только на катере. Это займет неделю. Зато на самолете мы за день обернемся. Понятно?

— Понятно,— сказал я.— А кто же нас туда повезет? Разве «Петроперу» снова даст самолет?

— Нас повезут отцы-миссионеры,— весело сказал Лучо.— Только — язык за зубами. Если будут спрашивать, кто ты, скажешь — мой помощник. И все.

...Мы приземлились. Вдали виднелись штабеля бревен, какие-то постройки. Лучо занялся своими делами: осматривал подготовленные для распилки деревья, выяснял у хозяина лесопилки перспективы производства, что-то записывал в блокнот. Оказалось, перспективы для работы неважные. Лес в округе повырубили, и теперь транспортировка бревен из глубинки обходится дорого. Нужно или переносить лесопилку на новое место, для чего необходимо выправить в Икитосе разрешение, или договариваться о сплаве леса через границу. Когда хозяин освободился, я попросил познакомить меня с рабочими. Тот не удивился простое и позвал всех, кто был в это фемя ча лесопилке. Пришло человек LLiecib. Все поздоровались со мной и с Лучо за руку. Но не пожимали ее, а как-то очень осторожно, чтобы не причинить никакого беспокойства, проводили раскрытой ладонью по моей ладони. В этом жесте было, наверное, что-то от первобытного: показать, что в руке камня нет.

31