Вокруг света 1982-10, страница 6
довцев, не уставал повторять: «Не теряйте даром ни минуты». Однако он не успел завершить всего, что задумал, смерть настигла его сорока пяти лет от роду. — Неудачная судьба,— как-то заметил по адресу Цандера один из журналистов, беседуя с Тихонравовым. — Не сказал бы,— возразил ему Михаил Клавдиевич.— В жизни ничто не проходит без следа. Один проект рождает другой. Все идет по восходящей к лучшему, более совершенному. Цандер зажег гирдовцев своим проектом, и мысль о будущих летательных космических аппаратах не покидала нас все время. Были новые проекты, и в том числе наш — космической лаборатории. Сразу же после войны взялись за него. Группа инженеров-единомышленников. Работали зачастую дома вечерами. Как говорят теперь, на общественных началах. К началу сорок шестого года мы завершили проект. — И что же, вы создали эту космическую лабораторию? — последовал вопрос. — Можно сказать, наполовину. — Что, помешал кто-то? — Нет, совсем не мешали. Даже подключились сотрудники научно-ис- Я чувствую, как они улыбаются, даже по интонации, а слышимость, если можно так сказать, «миллион на миллион». — Дорогие друзья, вас приветствуют, обнимают, верят в успех вашего дела не только сотрудники нашего журнала, но и коллеги из других изданий ЦК ВЛКСМ. Каждый желает вам удачи, успеха в вашем великом предприятии... — Спасибо. Передайте всем им, и особенно вокругсветовцам, что мы очень тронуты таким отношением, их внимание и забота поддерживают нас. -- Прежде чем задавать вопросы, хочу услышать: как ваше самочувст вие, как настроение, чем занимае тесь, что там видно сверху? — Сегодня у нас день активного отдыха. Хотя, может быть, слишком активного — мы разгружаем «Прогресс», и хлопот с оборудованием для экспериментов хватает — груз нестандартный. Для него даже специальные крепления готовились на «грузовике»... Кстати, а как там у вас с погодой? — День солнечный, жаркий (то была суббота 29 июня). В лесу цветет земляника, в городе буйствует поздняя сирень. После холодов так хорошо — впервые... Жара напоминает мне ту, что была на морской тренировке... Помнишь, Валентин, мы встречали тогда восход солнца? — Прекрасно помню... Как будто вчера было... Как будто вчера было... следовательского института. На второй проект, улучшенный, отпустили деньги, но... но мы отказались от своей идеи. — Сами? — Да, сами,— ответил Михаил Клавдиевич.— Конечно, нелегко было отрешиться от идеи, которая завладела нами целиком, но пришлось. К тому времени выяснилось, что наш проект устарел. Сергей Павлович Королев со своими коллегами уже создавал новые ракеты, задумывал первый спутник, орбитальный корабль. Орбитальный! А нашу космическую лабораторию нельзя было назвать в полном смысле ни кораблем, ни спутником. Она поднималась по баллистической прямой и не облетала, как спутник, Землю. Короче, идея орбитального корабля — новое качество, новая песня. Обсудили все это и решили: отказываемся от своего, голосуем за королёвский. И уж так случилось, что именно мне и моим товарищам выпало счастье создания первого спутника. Но это уже другая, особая глава нашей жизни. А все, что было раньше, можно назвать истоками, вступлением к непосредственной работе над спутником. Или, может, начать этот рассказ с создания специальной группы? ...Оранжевый дельфин выпрыгнул из воды и, показав раздвоенный, весело изогнутый плавник хвоста, снова погрузился в закипавшую морскую пену. Крепко ухватившись за леер и утирая выдуваемые ветром слезы, я стоял на палубе корабля и неотрывно смотрел, как море швыряет спускаемый аппарат с этим неунывающим, изящно нарисованным дельфином. «Похоже, кисть Джанибекова»,— подумалось мне. И в эту самую минуту еще мощнее, чем прежде, волна ударила в аппарат. Я попытался представить, каково гам им, сидящим внутри в эгом замкнутом тесном отсеке «Союза». Вот волна снова накрыла шар, но он как-то упруго увернулся, и снова выскочил наверх, и заплясал на самом гребне накатывавшего вала. Дельфин то покажется с одного борта, то скрывается за другим. Крутится шар на волне. Его болтает вправо-влево, вперед-назад, вверх-вниз... Кажется, просто вынести, выдюжить три часа на свежей погоде в таком «снаряде» не по силам человеку. А они поют. И диву даешься: откуда в них такая выдержка, терпение такое?.. Когда приглядишься к аппарату, замечаешь — не шар это, а скорее всего небывалых размеров автомобильная фара (такая форма нужна для лучшего спуска из космоса в нашей плотной атмосфере). Аппарат весь опоясан надувными подушками, но они не уменьшают качки или почти не уменьшают. По условиям тренировки экипажу неизвестны точ- СПЕЦИАЛЬНАЯ ГРУППА Практическая эпопея по созданию первого спутника — так назвал ее Тихонравов — началась со встречи с Сергеем Павловичем Королевым у новой ракеты. В то время — середина 1948 года, еще не затянулись страшные раны войны — всерьез о космосе думали только неистовые мечтатели. Как потом выяснилось, неистовые, но не бесплодные. Постепенно они переходили к новому этапу своей научной деятельности — спутникам. Вот о первом из них, еще не существующем, и заговорили Королев и Тихонравов. У Сергея Павловича была особая манера разговора: для затравки подбросит какую-нибудь загадочную мысль и смотрит на собеседника с усмешкой. Любопытно ему, как тот найдет отгадку, к какому придет выводу. — Вот смотрю на верх ракеты и все время ощущаю: чего-то там не хватает.— Королев поглядел на Тихонравова исподлобья и улыбнулся.— Чего именно, как думаешь? — Так ведь сразу ясно — спутника,— в тон ему ответил Тихонравов. — Спутник? — Стоявший поблизости один из конструкторов счел эти слова за шутку.— Сказка какая-то. ные координаты «неожиданного приводнения», и потому космонавты не могут сообщить поисковой группе, в каком квадрате находятся. Вот и маются в изнуряющей жаре, тесноте и выматывающей качке. Они знают, что спасатели обязательно придут. Вопрос — когда? Валентин Лебедев пытается делать записи в бортжурнал, но аппарат мотает с такой силой, что получается не письмо, а какая-то крюкопись. А стоит чуть ослабить привязные ремни, только и смотри, как бы обо что-нибудь не удариться. Неведомо, как долго продлится эта болтанка, но они не теряют присутствия духа. Когда по уходящей из-под ног палубе я с трудом добрался до столика, за которым сидел врач, то услышал взрыв смеха. Свободные от вахты моряки собрались возле динамика, по которому транслируют переговоры с «приводнившимися» космонавтами. По голосу я узнал Валентина Лебедева: «...и вот пациентка спрашивает Боткина: — Доктор, а доктор! — ласково так спрашивает: — А все-таки какие упражнения самые полезные, чтобы похудеть? — Поворачивайте голову справа налево и слева направо,— отвечает ей Боткин. — Но когда? — опять голос ласковый. А Боткин строго так на нее взглянул да и говорит: — Когда вас угощают...» И вот теперь я снова ловлю его голос, только не из-под воды, а из- 4 |
