Вокруг света 1982-12, страница 36

Домингушу, какой уход любит трактор, какое давление воздуха должно быть в передних, а какое — в задних колесах, почему отказала гидравлическая система.

А потом мы поехали в деревню Ладуэйру, где работали два наших трактора, один — Владимирского, а второй — Минского заводов. У владельца «Владимирца» трактор стоял в гараже, и молоденький паренек-тракторист, возбужденно размахивая руками, стал, как мы вошли, доказывать, что трактор невозможно завести, а вот когда он работал целый год на «англичанине», тот хоть часто ломался, зато всегда заводился безо всякого труда.

Вячеслав Михайлович молча стал что-то проверять в железных тракторных внутренностях. Через несколько минут мотор послушно затарахтел — к великому удивлению тракториста. Волковский успокоил паренька, сказав, что во всем виноват севший аккумулятор. Сень ор Алфреду Виейра сделал пометку в блокноте: «Сменить аккумулятор у трактора Т-25-А2, купленного хозяином Жозе Монтейру Фолгаду в деревне Ладуэйру». Волковский, в свою очередь, попросил Трубникова заметить: необходимо проследить, чтобы механики фирмы перед отправкой тракторов покупателю тщательно проверяли состояние аккумуляторов.

В Ладуэйру мы еще заглянули к крестьянину Антониу Консейсао Ка-белу. Собственно говоря, это посещение не было запланировано, так как никаких жалоб от хозяина в контору филиала не поступало, да и гарантийный срок обслуживания трактора давно истек. Но Вячеслав Михайлович в прошлом году побывал у Антониу Кабелу, и — если уж находиться в этой деревне — почему бы не проявить внимание клиенту?

День клонился к вечеру, погода стояла промозглая, плотный туман лег на землю, и, казалось, его можно было даже пощупать, а тут еще порывы ветра невесть откуда несли с собой клубы водяной пыли. Вячеслав Михайлович почти на ощупь вел «Жигули» по раскисшей проселочной дороге, стараясь не проскочить место, где у поваленного плетня мы должны повернуть налево, к жилищу Кабелу.

Трактор стоял на обочине около участка. Он выглядел, можно сказать, нарядно, ухоженно. Очень чистенький, нигде ни царапины. Прямо из тумана на нас вышел мужчина, держа под мышкой крошечного ягненка. Узнав Волковского, широко улыбнулся:

— О, сеньор Слава, как поживаете? Рад вас видеть. В гости к нам?

— Решили посмотреть, как ваш трактор,— пояснил Волковский.— Жалоб нет?

— Нет-нет,— взмахнул рукой крестьянин, чуть не выронив ягненка.— Как тогда, в прошлом году, поправили, так все время и работает. Очень я доволен. Мои друзья сначала говорили: «Намучаешься ты с этим советским трактором. Никто его не знает, раз он дешевле других, значит — плохой», а сейчас уже не один мне признавался, что думает тоже обзавестись таким же «Бел ару сем». Вот только говорят, теперь еще труднее будет кредит в банке получить, а без кредита нечего и думать о тракторе. Ни одному из нас это не под силу, без долгосрочного кредита.

Антониу Кабелу произнес «Беларусь», сделав ударение на «а». Так здесь называют советский трактор — любой, а не только Минского завода.

Вячеслав Михайлович завел трактор, постоял, прикусив нижнюю губу и, склонив на плечо голову, послушал. Зачем-то притронулся к корпусу, выключил зажигание и произнес: «Нормально».

...В Каштелу-Бранку гостиница «Каравелла» находится впритык к авторемонтной мастерской «Импе-риа», половину помещения которой занимает здешний филиал фирмы «Беларусь». Филиал специализируется на «Владимирцах» — машинах Владимирского тракторного завода. Здесь португальские мастера тщательно осматривают и испытывают каждый трактор перед тем, как отправить его покупателю.

В первые годы работать здесь было очень трудно. Наши тракторы должны были еще завоевывать признание у потенциальных покупателей, а конкуренция солидная, фирмы других стран обосновались в Португалии давно, и встать в их ряд, показать себя, завоевать себе достойное место было не так просто. Потому-то инженеры должны быть всесторонне подготовлены к такой работе. И Волковский и Трубников — специалисты высокого класса — готовились на своих заводах к поездке больше года.

Конечно, им позарез было необходимо овладеть хотя бы основами португальского языка. Увы, он не самый распространенный из изучаемых у нас. При заводах существуют курсы иностранных языков, но преподавателей португальского не нашлось, и обоим пришлось изучать испанский: тоже романский язык, вдобавок близкородственный.

Вячеслав Михайлович чувствовал себя если и не как рыба в воде, то, по крайней мере, уверенно при обсуждении на португальском языке любых тракторных дел, а Владимир Иванович первое время старается побольше слушать и поменьше вступать в разговоры.

— Знаете, весной 1979 года,— вспоминает Волковский,— в Мон-

тижу — недалеко от Лиссабона — проходила демонстрация нашей про дукции. Я тогда первый раз принимал в ней участие. Вывел трактор на поле, хотя какое там поле — просто гигантская лужа, заполненная грязью. И вот наш «Беларусь», пройдя несколько метров, глубоко завязает в грязи и ложится на трансмиссию. Другую машину пришлось бы вытаскивать двумя бульдозерами. Но у нашего трактора такая превосходная система гидравлики, что он буквально вырвал себя, как здесь говорили, «за волосы» и вылез из грязи. Трактор купили.

Ну да это еще что! Демонстрировали мы работу липецких тракторов на севере страны, в Гуарда. Участок выделили, прямо скажем, поганый. Крутые склоны, местность каменистая, неровная. Понаблюдать, как мы станем действовать, приехал представитель фирмы «Фергюссон». Увидел он, что за поле, возьми да и брякни: «Если удастся вспахать такую почву, то мне здесь делать нечего». А наш трактор пошел прекрасно. Смотрим, представитель «Фергюссона», ни слова не говоря, поворачивается, садится в машину и уезжает. Даже не попрощался. Тогда я понял, что такое полное удовлетворение.

Местные владельцы тракторов хотя и имеют водительские права, но в большинстве своем слабо знают технику, теряются при малейшей неисправности. Наша задача — помочь приобрести уверенность в своих силах.

Конечно, это требует дополнительной затраты сил и времени. Зато реальнее ощущаешь результаты своего труда. Поэтому здесь, в Португалии, и проводишь треть жизни в командировках. Плохо, что с семьей редко приходится бывать. Наташа, жена моя, по профессии — биохимик, работала в Академии наук Белоруссии, а здесь какая же работа! Сидит дома с дочкой. Правда, Нине — Володиной жене — еще труднее с двумя малышами, но что поделаешь.

...Рано утром мы выехали из Каш-телу-Бранку в Лиссабон. Первые километров пятьдесят прошли, как и вчера, сквозь густой туман, а потом выглянуло солнце, погода стала похожа на нашу весеннюю.

— Какой сегодня день? — вдруг спросил Волковский.

— Суббота,— подсказал я.

— Слушай, Володя,— обратился он к Трубникову,— а что, если заберем семейства и съездим завтра на несколько часов в лес?

— Согласен,— ответил Трубников. И, чуточку помолчав, осторожно добавил: — Если куда не вызовут...

Каштелу-Бранку — Лиссабон

34