Вокруг света 1983-12, страница 19

извлечены из ила после того, как вода из озера была спущена. Из семи известных мне случаев находок судов викингов три приходятся на торфяные болота, два — в речном иле, и две ладьи были выкопаны из курганов, в которых по варяж скому обычаю, перешедшему за тем и в Древнюю Русь, вместе с умершим вождем зарывали его ко рабль. А сенсационный подъем за тонувшего в 1628 году шведского корабля «Ваза» стал возможен лишь потому, что все огромное судно по крылось илом и эхолот отметил его как большой холм на дне гавани. И в этом случае лишь благодаря толстому слою ила корабль сохра ни лея для потомков.

Такие находки — бесценный но

дарок для археологов. Жизнь самого прочного корабля, даже если он не горел и не тонул, исчисляется всего лишь несколькими десятками лет. После этого самые современные, построенные из особо прочных сплавов суда безжалостно разрезаются и идут в переплавку. И ни один му зей мира не мог бы сегодня похва статься хотя бы маленьким кусоч ком средневекового и тем более ан тичного корабля, если бы не редкие подводные находки или еще более редкие, буквально единичные, на ходки древних судов, которые по тем или иным причинам оказались на суше, как правило, в илистых или болотистых местах.

Наконец все приходим к едино душному мнению: о немедленном поднятии анапского корабля не мо жет быть и речи. Достаточных средств консервации в нашем распо ряжении нет, а дело это сложное и дорогое. Так что пришлось ограни читься обмером корпуса и его фото графированием, чтобы уже в Москве

решать, что же делать с этим судном дальше.

Закончился летний сезон — и вот мы в Москве. Показываем фотографии пушек кандидату физико-технических наук Андрею Станюковичу, известному в историческом и археологическом мире тем, что именно он с помощью квантового магнитометра нашел пушки с корабля Витуса Беринга «Святой Петр». Станюкович подтверждает: да, орудия анапского судна относятся к концу XVIII века.

Теперь дело за филологами. Оказывается, написание буквы М на поднятых пушках — европейское, не употреблявшееся в России. А если это так, то и корабль скорее всего не русский, а западноевропейский или турецкий. И конечно, мне как историку очень хочется видеть в нем турецкое судно, потопленное в бою с эскадрой Федора Федоровича Ушакова. Однако окончательно обо всем расскажет лишь полное подня тие корабля.

КОРАБЛИ ПОД ВОДОЙ

Есть «счастливцы», подобные пионеру подводной археологии Ж.-И. Кусто или бельгийскому аквалангисту Р. Сте-нюи, которым сопутствовала сказочная удача. Но тот же Стенюи, прославившийся в последние годы фантастическими находками под водой, где есть и испанские галеоны с золотом и серебром, и изумруды, и масса других редчайших предметов, свою первую золотую монету в море увидел лишь через пятнадцать лет после того, как решил заняться подводной археологией. А эти полтора десятка лет он провел в пыли архивов многих европейских столиц, изучая документы, сопоставляя и додумывая скудные сведения, которые дошли до нашего времени. Став за это время одним из ведущих специалистов в области средневековой истории, он написал книгу об испанской «Непобедимой армаде», и когда удача пришла к нему, никто в Европе не был более достоин найти первым корабль с ее сокровищами.

Но не всегда о результатах поиска можно судить лишь по качеству материала, из которого сделаны находки. Иногда изделие из недрагоценных металлов или из дерева оказывается более значительным историческим памятником, нежели груда золотых монет или драгоценностей. Бывает, что подводная археология дает ответ на вопрос, на первый взгляд невероятно далекий от ее задач. На самом же деле оказывается, что только подводная находка могла и смогла пролить свет на загадку, над которой бились ученые в течение долгого времени.

В гомеровской «Одиссее» есть место, когда Одиссей строит плот, собираясь покинуть слишком гостеприимную

нимфу Калипсо. Подробно описан процесс постройки при помощи бронзового, «острого с обеих сторон» топора, В заключение Одиссей «сделал потом по краям загородку из ивовых прутьев, чтоб защищала от волн, и лесу немало насыпал».

И переводчики и комментаторы долго не могли объяснить, зачем надо было класть на дно судна «лес». Так, В. Вересаев, в чьем переводе процитирован этот фрагмент поэмы, в примечаниях к тексту неуверенно пишет: «По-видимому, для балласта». Однако, замечу, балластом может прекрасно служить и камень, которого в Греции не занимать, но отнюдь не дерево. Более же ранний перевод В. Жуковского вообще опускает слово «лес»: «на дно же различного грузу для тяжести бросил...» И лишь находка у мыса Гелидония в Эгейском море корабля гомеровского времени помогла прояснить это «темное» место поэмы. На дне останков корпуса судна XIII века до нашей эры были обнаружены деревянные брусья и толстые, в палец, прутья, которые выполняли несколько функций: предохраняли от разрушения тонкие доски обшивки корабля и одновременно не давали кататься по дну и намокать грузу, который был положен на них. Здесь же, кстати, был найден бронзовый обоюдоострый топор, точно такой же, как и упоминаемый Гоме-ром топор Одиссея.

Подводная археология не легкое развлечение, а тяжелый труд, наградой за который может стать и ощущение причастности к научному поиску, и ни с чем не сравнимая радость открытия.

ЮРИИ ВИНОГРАДОВ, кандидат исторических наук

2 «Вокруг света» № 12

17