Вокруг света 1984-09, страница 44

кас.— Надо объявить, что тем, кто сдаст ценности добровольно, будет оставлена десятая часть. А у тех, кто этого не сделает, заберут все.

В дальнейшем Пуэнти оповестил город, что десять процентов скидки получат и те, кто донесет оккупационным властям на лиц, скрывающих свое имущество или сдавших ценности не полностью.

«Желание получить назад эту десятину, страх перед соседями и завистниками, кои увидели для себя случай поживиться и одновременно рассчитаться за прошлые обиды,— все это дало замечательнейшие результаты, так что вскоре дю Тийель, отвечавший за финансовые дела, не успевал принимать деньги и взвешивать драгоценности»,— отмечал Пуэнти.

Над одной дверью в ратуше прибили вывеску «Казначейство», и туда карта-хенцы стали сносить свои ценности: им возвращали одну или две десятины (в зависимости от заслуг) и выдавали расписку, которая служила пропуском, если кто-либо желал покинуть город с остатками имущества.

18 мая к Пуэнти в помещение казначейства явился посланный Дюкасом кавалер де Галифе.

— Нам известно, что каждый день на ваши корабли грузят добычу. Месье Дюкас полагал, что вначале следовало бы провести Общую оценку и дележ.

Барон, вспыхнув от гнева, ответил, что Галифе следовало бы взвесить свои слова, прежде чем вести столь наглые речи.

— Я хорошо взвесил их, тем паче что больше мне нечего добавить. Наши люди рвутся громить казначейство. И если бы месье Дюкас не удержал их, это уже случилось бы.

Между тем события ускоряли свой бег.

20 мая. Пуэнти погрузил на свои суда остатки добычи, сложенной в казначействе. Встревоженный Дюкас лично прибыл к командующем^:

— Я подсчитал часть, причитающуюся моим людям. Добыча составляет, как вы известили нас несколько дней назад, восемь-девять миллионов ливров. Наша доля, таким образом, равна двум миллионам. Прикажите выдать ее безотлагательно.

— Все должно быть совершено по правилам. Я не могу выплатить ничего без того, чтобы главный казначей не произвел полного подсчета. Вы получите полагающееся вам ровно через три дня.

Дюкас — уже в который раз — успокаивает своих людей, рвущихся брать на абордаж плавучий сейф, в который превратился флагман де Пуэнти «Скипетр». Ворча и бранясь, они слоняются вокруг, хмуро наблюдая, как королевские солдаты тащат через город к причалам пушки, ядра, порох, провизию, переносят на носилках больных. По утверждению Пуэнти, лихорадкой и дизентерией заболели восемьсот человек.

42

24 мая. Все погружено, последние шлюпки с солдатами отваливают от причала, в городе остаются лишь флибустьеры. Они во все глаза следят за стоящими на якоре в лагуне французскими судами, на борту которых находится их доля добычи. Они знают, что эскадра Пуэнти вряд ли попытается незаметно улизнуть: тяжело сидящим судам пришлось бы медленно идти по мелководной лагуне к выходу в море, и легким маневренным суденышкам пиратов не составит труда нагнать их. Однако раздражение растет.

Наконец 26 мая ординарец Пуэнти прибывает в предместье Картахены к Дюкасу с извещением о том, что главный казначей ожидает его на борту судна «Поншартрен» для вручения де

нег. Дюкас летит туда. Чиновник сидит в капитанской каюте, дверь караулят часовые. На столе, на койке и прямо на полу разложены холщовые мешочки

— Сколько тут?

Казначей берет в руки опись:

— Итак, барон де Пуэнти увольняет ваших людей со службы первого июня. Каждому со дня их найма начислено жалованье в размере пятнадцати ливров в месяц, итого двадцать четыре тысячи ливров. Что касается добычи, то дележ производился подушно наравне с королевскими матросами, в соответствии с распоряжением, данным его величеством барону де Пуэнти. Таким образом, вашим людям причитается еще сумма в сто тридцать пять тысяч ливров.