Вокруг света 1986-05, страница 21

город-республика превратился в морскую державу. К XIV веку Венеция сказочно обогатилась за счет крестовых походов, ее влияние распространилось на весь известный тогда мир.

В «Серениссиму» текли золото, драгоценности, украшения. Возводились великолепные дворцы и соборы. Венеция стала законодательницей мод. В этом городе впервые в истории был введен подоходный налог, здесь возник первый в мире конвейер — на судоверфях, где в период расцвета спускали в день по галере. Но море, возвеличившее Венецию, стало и причиной ее несчастий. В 1498 году Васко да Гама открыл океанский путь из Европы в Индию вокруг Африки, что подорвало господство венецианского флота на Средиземном море и привело к изменению мировых торговых путей. Начался закат «Серениссимы»...

Венеция «изнутри» выглядит совсем не так, как с парадного фасада, со стороны Большого канала и площади Сан-Марко. Иначе и быть не может. У каждого города, как и в каждом доме, есть нарядный фасад и задние комнаты. Но в Венеции даже задворки удивляют. Узкие переулки, которые называют не «вие», как в других итальянских городах, а «калли»... Уютные площади, тоже

В Венецианской лагуне не найдешь островка, где не было бы памятника старины.

имеющие свое особое имя — «кам-пи»... Таинственные черные каналы, где дремлют на воде узкие гондолы...

Я иду по тесным «калли» и «кам-пи». Звук шагов звучит громко, на целый квартал. В Венеции нет машин, и потому необыкновенно тихо — мои шаги и шаги встречного отдают в ушах громом.

Вот над темным каналом светится маленькое окошко. Мягкий свет лампы, герань в горшке, стоящем на крохотной полочке с наружной стороны, женский профиль мелькнул за занавеской... Где-то здесь живет знакомая семья — коренные венецианцы. Здесь их прадеды жили и сто, и двести лет назад. Та же была тишина, такие же камни на мостовой, такие же черные гондолы покачивались на волнах у высоких свай, словно вороные кони на коновязи...

Прогулка по центральной части Венеции занимает примерно полтора часа. Вот здание, где умер Рихард Вагнер. Вот гостиница, в которой любил останавливаться Чайковский. Вот знаменитый «мост вздохов» — по нему проводили в тюрьму преступников, и через маленькое окошечко несчастные могли в последний раз увидеть голубое небо. Вот место на самом краю плошади Сан-Марко, где убийц и врагов венецианской республики закапывали живыми вниз головой...

На другой день погода переменилась. Выглянуло яркое солнце, под его лучами лагуна заискрилась, заиграла изумрудным светом. На набережной Дельи Скьявони — «Славян

ской (свидетельство давних связей наших стран) — появились толпы гуляющих. Словно проявились краски — стали яркими и разнообразными одеяния туристов со всех концов света, и пестрые ларьки торговцев сувенирами, и тенты над столиками ресторанов и кафе, и византийские мозаики на фасаде собора Сан-Марко.

С залива дул сильный ветер. На набережной Дельи Скьявони гулко хлопали флаги, наполненные ветром, а над зелеными волнами лагуны носились горластые суетные черноголовые чайки.

В Венеции даже обычное становится исключительным. Шум уличного движения днем — это ленивое биение лодочного мотора или неспешные удары весла гондольера. Стоя на корме узких лодок, эти крепкие парни в синих шерстяных робах и соломенных шляпах, украшенных красными лентами, гребут с изумительной ловкостью. Простое, казалось бы, дело: лодка и весло, но и они в Венеции не такие, как всюду.

Гондола (с ударением на первом слоге) — это настоящее произведе-чие искусства. Все в ней рассчитано, выверено веками. На корпус идут тщательно подобранные сорта дерева. Даже лак и краски особые. Какие? Секрет известен, но... Гондолы делают только в двух мастерских — и только в Венеции. Стоит такая лодка много дороже автомобиля. В других странах пробовали их копировать, но не получилось.

Грести на гондоле — хитрая наука.