Вокруг света 1986-06, страница 10

будем: пользы от этого немного. Горам под водой, как и на суше, свойственна высотная (точнее, глубинная) зональность природных условий. Чтобы изучить подводный ландшафт, мы должны опуститься на дно океана у подножия горы и затем «совершить восхождение» по склону к вершине.

...Исчезла из вида играющая солнечными лучами поверхность океана, за иллюминатором сгущаются подводные «сумерки». Включаю прожектора, и перед глазами возникает картина, напоминающая звездное небо: белые точки, висящие в пространстве, которое кажется безграничным.

Гидробиолог Борис Колодницкий приник к иллюминатору, ведь белые точки — это медузы и маленькие рачки с красивыми названиями: эвфаузииды, гиперииды, копеподы. Планктон. Кстати, «планктон» по-гречески означает «парящий». Если смотреть внимательно, увидишь, 4V0 не так уж эти рачки пассивны: передвигаются кто мелкими прыжками, кто стремительными бросками на 10—20 сантиметров, кто медленно плавая или делая пульсирующие движения. За стеклами иллюминатора ученому открывается тонкая структура планктонного сообщества — картина, которую невозможно представить, изучая улов планктонных сетей...

Стрелка глубиномера медленно ползет вправо. Глубина увеличивается, и перед иллюминаторами возникают новые обитатели бездны. Вот длинная серебристая цепочка с оранжевой «головкой» на одном конце — это сифонофора. Вот появились мелкие рыбки, бока которых ярко сверкают в луче прожектора,— святящиеся анчоусы. Привлеченные светом, они идут вниз за нами, но вскоре отстают. Промелькнула рыба-флейта, чье трубообразное тело с длинным рылом и маленьким ротиком выглядит довольно нескладно, но это, наверно, только с точки зрения человека.

Внезапно в конце луча, упирающегося в туманную дымку рассеянного света, метрах в двадцати от аппарата, возникает нечто напоминающее артиллерийский снаряд и летит стремительно по лучу прожектора прямо на нас. Кальмар! Он включил на полную мощность свой «гидрореактивный двигатель», почти врезался в прожектор и, только обнаружив его несъедобность, всплыл перед иллюминатором, развернув щупальца и выпустив облако чернильной жидкости

Эхолот показывает приближение дна. Первая встреча с ним — самый волнующий момент каждого погружения. Перед началом работы в этом неизведанном районе мы долго обсуждали тактику будущих спусков. Решили, что наиболее опытный из гидронавтов, капитан-наставник «Се-вера-2» Борис Иштуганов, проведет первые погружения сам и при этом «обкатает» поочередно двух других сменных командиров аппарата. В этом спуске с Ишту! ановым идет Иван Коник.

На ленте эхолота — острые пики. Но не они внушают опасения командиру «Севера-2», а микрорельеф грещины, уступы, валуны, отдельные скалы. Эхолот их «не видит», а среди них предстоит вести аппарат, да еще в условиях придонных течений.

Перед подходом к грунту, на последних десятках метров начинают встречаться рыбы необычного облика — макрурусы: круглая голова с огромными глазами, плоское семидесятисантиметровое тело, заостряющееся к хвосту и окаймленное плавником. Макрурусы висят в воде неподвижно в самых разных позах, не обращая внимания на происходящее вокруг. Ну прямо философы!

Вот и дно. Но где же горы? О их близости говорит только песчаный грунт с множеством остатков кораллов — на подводных равнинах их не бывает. Жаль, что видимость вокруг аппарата ограничена двумя-тремя десятками метров, хотя и это неплохо.

Иштуганов прибавляет обороты винта, и «Север-2» двигается вперед. Появляются большие валуны и каменные глыбы, дно перед аппаратом поднимается все выше, превращается в крутой склон, покрытый каменистой осыпью. Склоны просматриваются теперь и справа и слева. Все ясно. Мы находимся в небольшом цирке, какие часто встречаются в горах. Поднимаемся еще выше, осыпь кончается, склон переходит в вертикальную стену из чернот оазальга, рассеченную трещинами.

Идем по стене вверх. Все-таки «подводный альпинизм» легче сухопутного... Но внезапно движение прекращается: аппарат уперся в нависающий над стеной скальный карниз. Сработало течение, которое по мере подъема усилилось.

— Ваня, иди сюда, — зовет Иштуганов Коника,- посмотри, как надо выходить из таких положений.

Молодец Борис - сам впервые в такой ситуации, но присутствия духа не геряег.

Несколько манипуляций ручками управления, и «Север-2» начинает разворачиваться.

— Теперь садись и выводи аппарат сам,- - Борис уступает кресло Конику.

Иван садится за пульт управления. Повинуясь точным движениям его рук, «Север-2» еще немного разворачивается, отходит назад, и вот над нами снова открытое пространство водной толщи.

Поднимаясь дальше, обходим коварный карниз. До чего же красива эта ловушка! На черной скале желтеют ветки кораллов, синеют нягна мшанок, свисают гирлянды двустворчатых моллюсков, раковины которых окаймлены розовой бахромой мантии...

Выше, выше — и вот она, вершина! Узкий скалистый гребень, на нем крас но-оранжевые с желтыми стволами коралловые «деревья» высотой в два-три метра Среди них лениво плавают огромные красные окуни и

серовато-розовые хоплостетусы. Затаились между камнями морские налимы. А чуть ниже вершины, на выступах скалы, как на полочках, лежат толстые, метровой длины, рыбы — синие зубатки. Это они так называются «синие», а на самом деле цвет их фиолетово-серый.

Преодолевая сильное течение, переваливаем через вершину и идем вдоль склона длинного ущелья. Мак-рурусов становится все больше, они заполняют все придонное пространство, в поле зрения их уже десятки, а может быть, и сотни. Большинство их все так же неподвижны, ни на что не реагируют. Мы буквально расталкиваем их корпусом аппарата. Среди макрурусов неторопливо снуют мелкие черные акулы. Иной раз, шарахаясь от приближающегося аппарата, акула случайно заденет макруру-са, тот, в свою очередь, отскочит в сторону, но волна движения быстро затухает в этом сонном царстве.

— Иван, посмотри, сколько рыбы,— говорит Иштуганов.— Ты столько сразу еще никогда не видел.

Коник, сидевший уже за пультом бортинженера, подходит к иллюминатору.

— Вот бы с тралом пройти здесь...

Откликается Александр Павлов,

ихтиолог:

— Пробовали и с тралом. Вон сколько их, тралов, на подводных горах лежит.

Впоследствии чуть ли не при каждом погружении мы натыкались на куски тралов. Сначала было жутковато — зацепиться за сеть нетрудно,

а вот выбраться... Но потом научились своевременно замечать и обходить застрявшие в камнях и коралловых кустах сети и тросы.

— Дело в том,— продолжает Александр Павлов,— что ни уловы, ни эхограммы, ни даже подводные фотографии не дают достаточно полного представления о подводной обстановке, характере подводных гор и их обитателях...