Вокруг света 1990-11, страница 43
— Я собираю все сведения,— последовал вежливый, уверенный ответ.— Это благоразумно. — Да, но только если ваши сведения точны. На сей раз вы глубоко заблуждаетесь. Поверьте мне, в настоящее время капитан Блад находится где-то поблизости. Блад улыбнулся: — А вот в это я вполне верю. В тот же вечер в каюте «Андалузской красотки», отделанной камкой и бархатом, с резными позолоченными переборками, с хрусталем и серебром, капитан Блад созвал военный совет. На нем присутствовали одноглазый гигант Волверстон, Натаниэль Хагторп и Чеффинч, маленький штурман. Той же ночью «Андалузская красотка» подняла якорь, тихо ушла из Сент-Круа и через два дня появилась у Сан-Хуана де Пуэрто-Рико. С красно-желтым испанским флагом на грот-мачте она легла в дрейф, отсалютовала выстрелом из пушки и спустила шлюпку. Чтобы убедиться в правдивости слов голландца, капитан Блад взял подзорную трубу и оглядел гавань. Среди небольших судов он ясно увидел два крупных желтых галиона, каждый с тридцатью орудиями на борту; такелаж их носил следы сильных повреждений. Очевидно, минхеер Клаус говорил правду. А это было главным. 2 Весть о захвате Бладом испанского флагманского корабля в Сан-Доминго еще не могла достичь Пуэрто-Рико, поэтому явно испанские обводы «Марии Глориосы» должны были служить достаточным подтверждением ее национальной принадлежности. С богатым гардеробом де Риконете Блад обращался как с собственным и потому нарядился в костюм из фиолетовой тафты с сиреневыми чулками. Его портупея из прекрасной кордовской кожи того же цвета была густо отделана серебряным кружевом. Широкая черная шляпа с большим золотистым пером покрывала черный парик и скрывала в тени обветренное аристократическое лицо. Высокий, прямой и сухощавый, всем своим видом выражающий властность, он встал, опираясь на длинную трость с золотым набалдашником, перед генерал-губернатором Пуэрто-Рико доном Себастьяном Мендесом и заговорил на беглом кастильском наречии, обретенном с такими муками. Одни испанцы называли Питера Блад а доном Педро Сангре, переводя его фамилию буквально \ другие — эль Диабло Энкарнадо 2. Саркастически соединив эти два прозвища, он дерзко представился как дон Педро Энкарнадо, заместитель адмирала де Риконете, который не мог лично сойти на берег, потому что приступ подагры приковал его к постели. Неподалеку от Сент-Круа адмирал получил с одного голландского судна сведения о том, что негодные пираты напали на два испанских корабля из Картахены, которые нашли теперь убежище здесь, в Сан-Хуане. Маркиз требует самых точных сведений об этом деле. Дон Себастьян — крупный, темпераментный человек, дряблый, изжелта-бледный, с черными усиками над толстыми, будто у негра, губами и несколькими подбородками, синими от бритья, с горячностью дал их. К дону Педро он проявил почтительность, как к заместителю адмирала, представителя католического короля. Затем дон Себастьян представил гостя своей грациозной, еще молодой жене донье Леокадии и уговорил остаться на обед, поданный в прохладном белом патио. Горячность дона Себастьяна, вызванная вопросом гостя, не покидала его и за столом. Правда, корабли были атакованы пиратами, тем самым подлым hijo de puta 3, который недавно превратил Картахену в ад. Генерал-губернатор приводил кровавые подробности, не считаясь 1 Блад — кровь (англ.). 2 Воплощенный дьявол (исп.). 3 Сукиным сыном (исп.). с чувствами доньи Леокадии, и в продолжение ужасного рассказа она не раз вздрагивала и крестилась. Если капитана Блада и шокировало, что в таких деяниях обвиняются он и его люди, то он забыл об этом, услышав, что в трюмах галионов находится золотое кружево ценой в двести тысяч пиастров да еще перец и специи на ту же сумму. — Какая добыча могла достаться этому дьяволу во плоти Бладу! Это просто Божья милость, что галионы не только вырвались из Картахены, но и ушли от преследования ! — Бладу? — переспросил гость.— Стало быть, это точно его работа? — Нет ни малейших сомнений. Кто еще из плавающих по морю способен на такое? Попадись он мне в руки, клянусь Богом, я сдеру с него шкуру и сошью из нее бриджи. — Себастьян, дорогой мой! — упрекнула его донья Леокадия. — Попадись он только мне в руки...— яростно повторил дон Себастьян. Капитан Блад добродушно улыбнулся. — Это не исключено. Возможно, он гораздо ближе, чем вы предполагаете. — Молю Бога, чтоб это было так.— Генерал-губернатор подкрутил свои комичные усы. После обеда гость с сожалением откланялся, поскольку нужно было вернуться и доложить обо всем адмиралу. Однако на другой день он вернулся, и, когда шлюпка, с которой он высадился, вернулась на бело-золотистый флагманский корабль, большой галион под взглядами зевак с мола поднял якорь, поставил паруса и величественно тронулся, подгоняемый свежим утренним ветром, на восток, вдоль полуострова, на котором стоит Сан-Хуан. Накануне капитан Блад посвятил некоторое время занятиям каллиграфией, благо в адмиральском ящике с письменными принадлежностями оказалось все, что требовалось: адмиральская печать и лист пергамента, увенчанный гербом Испании. В результате получился документ, который он выложил перед доном Себастьяном, сопроводив подробными объяснениями. — Ваше заверение, что капитан Блад находится в этих водах, убедило адмирала начать охоту за проклятым пиратом. В отсутствие его превосходительства мне, как сами видите, приказано остаться здесь. Генерал-губернатор уставился в пергамент с громадной печатью маркиза де Риконете, оттиснутой на красном воске. Это был приказ передать дону Педро Энкарнадо командование над вооруженными силами Сан-Хуана де Пуэрто-Рико, фортом Сан-Антонио и его гарнизоном. Принять такое хладнокровно дон Себастьян не мог. Он нахмурился и надул свои толстые губы. — Ничего не понимаю. Полковник Варгас, командующий фортом под моим началом,— знающий и опытный офицер. Кроме того,— рассвирепел он,— мне казалось, что генерал-губернатор Пуэрто-Рико — я и что мне надлежит давать назначения моим офицерам. Ответить примирительнее, чем это сделал капитан Блад, было просто невозможно. — Дон Себастьян! — Он доверительно понизил голос.— Вы же знаете этих королевских фаворитов... — Королевских...— Дон Себастьян внезапно все понял и подавил поднявшееся было раздражение.— Но я впервые слышу, что маркиз де Риконете — королевский фаворит. — Любимчик его величества. Это, разумеется, строго между нами. Отсюда и его наглость. Я не стану вас осуждать, если вы решите, что он злоупотребляет привязанностью короля. Вы же знаете, как ударяет людям в голову королевская благосклонность.— Блад вздохнул.— Мне очень неприятно, что приходится вторгаться в сферу вашей деятельности. Но я так же беспомощен, как и вы, мой друг. В течение двух последующих дней Питер Блад умиротворил не только генерал-губернатора, но и полковника Варгаса. Успокоило полковника, по крайней мере отчасти, то, что новый комендант не обнаружил желания вме 41 |
