Вокруг света 1992-01, страница 52

клумба, то ли постамент Надпись на табличке, выполненная по-арабски, просит посетителей не обрывать ветви. Напоминание нелишнее, если учесть, чго ежегодно монастырь посещают десятки тысяч паломников и туристов со всего света. И все они стремятся лицезреть Неопалимую купину. Поскольку скорее всего основная часть читателей, как и я сам, воспитаны в традициях атеизма, нелишне напомнить, чем дорого верующим это вполне обычное на первый взгляд растение.

...Моисей пас овец у Иофора, тестя своего. Однажды повел он стадо далеко в пустыню и пришел к горе Хо-риву. «И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды тернового куста. И увидел он, что терновый куст горит огнем, но куст не сгорает»

Моисей решил посмотреть поближе на такое чудо. «И воззвал к нему Бог из среды куста, и сказал: Моисей! Моисей! Он сказал: вот я! И сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с нот твоих; ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая. И сказал: Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова» («Исход», 3,1-6).

Вот этот-то куст, в пламени которого Господь впервые явился Моисею, и зовется Неопалимой купиной. «А вы знаете, что второго такого куста нет на всем Синае? — спрашивает монах. — Более того, его не раз пытались посадить в других местах, и нигде он не приживался».

Спустя несколько месяцев Моисей снова вернулся к Неопалимой купине, но уже не один, а со своим народом, с евреями, коих повелел ему Господь

вывести из плена египетского. И не просто вернулся, но и поднялся по зову на вершину соседней горы Синай.

ПО СТОПАМ МОИСЕЯ

...Восхождение мы начали в половине третьего ночи. Рассудили так: лучше выйти пораньше, чтобы заблаговременно оказаться на вершине до восхода солнца. С нами были дети, и потому мы выбрали тропинку более пологую, зато подлиннее. Путь неблизок: от монастыря, с высоты 1570 метров, нам предстояло подняться до уровня 2285 метров, преодолев для этого добрый десяток километров.

Мы вооружились фонариками, но они почти не пригодились. Ночь сгоняла ясная, лунная, и сбиться с пути было просто невозможно. Не пригодились и припасы — бутылки с водой, печенье. Зря мы с сынишкой по очереди тащили рюкзак. Вдоль тропы сооружены из грубо отесанных камней три — как бы это лучше выразиться? — буфета или кафетерия, где можно выпить чаю или кофе, или чего-нибудь прохладительного, купить печенье, конфеты, курево. Несмотря на весьма ранний час, продавцы были на месте. Когда до рассвета туристы-паломники поднимаются на гору Моисея — так зовут арабы Синайскую гору, у них самая торговля.

Мы не отказали себе в удовольствии отдохнуть на покрытых шерстяными половиками каменных скамьях, взбодриться чашечкой кофе по-турецки или утолить жажду стаканчиком чая с мятой. Закутанные в платки торговцы в причудливом свете газовых ламп казались пришельцами из других миров. Правда, образ этот тут же разрушался, как только они начинали дружелюбно расспрашивать нас, кто мы и откуда.

А потом — снова в путь. И опять освещала его нам луна, и опять было жарко и трудно дышать, а снизу, из ущелья, обдувал холодный ветер. Мне казалось, что когда-то давно я испытывал все эти ощущенья. Да, конечно! Такими запомнились мне ночные прогулки на лыжах в школьном зимнем лагере четверть века назад...

К последнему буфету подошли в половине пятого. «Тут уже близко! — бодро сказал торговец. — Полчаса — и вы на вершине!»

Но этот участок пути оказался самым сложным. Тропинка кончилась, и начались крутые, неровные ступени, выложенные когда-то монахами. Луну загородила скала, пришлось включить фонарики. Все чаще и чаще мы останавливались, чтобы перевести дыхание. И вот здесь, у самого финиша, нас стали нагонять те, кто в расчете на свои силы позволил себе поспать на полчаса больше, чем мы. Речь слышалась разноязыкая. К нашему удивлению, среди восходителей было немало людей пожилых, а то и стариков. Они тяжело дышали, но упорно двигались вперед.

Когда мы поднялись на вершину, солнце еще не взошло, и паломники, ночевавшие под ближней стеной ча

50