Вокруг света 1993-04, страница 13

— Гипотеза имела право на существование?

— Имела и имеет

— Я узнал от некоторых сотрудников института, и мне показали даже место, где в церкви обнаружили замурованную девушку.

— Когда вскрыли нишу?

— Да. Коса, лента в косе. Девушка вмиг рассыпалась, обратилась в прах. Ее видели только те, кто стоял тогда рядом.

— Ваше мнение в отношении подземного хода в Кремль? — задал я Фролову наконец самый главный вопрос. И при этом сказал Александру Ивановичу, что в управлении по охране памятников утверждают, что подземного хода быть не могло, потому что и в наши дни метростроевцы с трудом проходят под рекой.

Александр Иванович ответил:

— Как же в прежние времена совершали подкопы под крепости? Протаскивали бочки с порохом? Техника подкопов была очень высока. Как воздвигнут Соловецкий монастырь? Подземный ход мог пострадать от наводнений. Сильное наводнение было, например, в 1908 году

Александр Иванович напомнил еще, что дом, в котором мы жили, стоит частью на болоте, частью на месте винно-соляного двора, частью на кладбище.

— Значит, навестили старые места? — спросил меня Александр Иванович так, будто перед ним сидит все тот же мальчик из 1939 года.

— Да. В подвал я проник первым. Поблуждал. Осмотрелся. Не скрою, и напугался в какой-то степени.

— Потом позвали друзей? — сказал он, ожидая моего рассказа

— Олега... гм... простите, если с уче-

Стрелна слева. Отсюда спускались с факелами Толя Иванов, Валя Коковихин, Юра Закурдаев и Игорь Петере. Стрелка нижняя. А это наш вход в подвал, где, возможно, мы и попали в подземную ловушку для беглых узников.

том вашего НИИ, то теперь профессора, доктора наук, преподававшего в ФРГ и даже на их родном языке-Олега Владимировича Сальковского, ну и Леву, конечно.

Научные сотрудники НИИ дали понять улыбками, что полностью оценили «титулованность» Олега.

— Значит, вы все-таки искали подземный ход? — как бы настойчиво Фролов требовал продолжения рассказа.

— Искали. И мне кажется, с достаточным упорством. Может подтвердить дневник Левы Федотова.

8 ДЕКАБРЯ 1939 г.

«...Только мы вышли на площадку, как нам в глаза бросилась фигура человека, стоявшего недалеко от склада.

— А, черт! — проскрежетал Мишка — Вахтер. Вечно он здесь околачивается.

— Сделаем вид, что мы хотим просто пройтись по садику к воротам и выйти на набережную,— предложил Сало.

Беззаботно посвистывая, мы спустились в садик и двинулись по направлению к воротам на набережную между вахтером и складом, прилегающим к церкви...

— Скорее,— шепотом поторапливал нас Мишка.

Мы быстро завернули за угол церкви и подошли к началу каменной лестницы. Дальние ступеньки расплывались в жуткой темноте, и нам казалось, что перед нами бездонная пропасть. Там даже и ступенек не было, вернее, они от времени успели совершенно истереться.

— Пошли,— шепнул Михикус, нагибаясь, и начал осторожно и быстро скользить вниз. Мы с Саликом последовали за ним.

У меня сильно колотилось сердце, я задерживал дыхание.

Наконец мы предстали перед полукруглой дощатой дверью, состоящей из двух створок. Доски были высохшие и серые от старости. Первые слова принадлежали Мишке. Он сказал нам шепотом:

— Идите за мной. Я тут все знаю.

Осторожно приоткрыл створку

двери. Послышался слабый визгливый скрип. Мы замерли, но в следующее мгновение уже протискивались сквозь дверные створки. Теперь нас никто не мог заметить — мы окунулись в беспросветную темноту первого подвала, входящего в состав обширных подземелий скуратовской церкви. Мои зрачки широко раскрылись, но я видел перед собой только лишь угольную темень.

— Плотно закрой дверь,—услышал я голос Мишки.

Дверь скрипнула, и узкая темно-синяя полоса неба совершенно исчезла. Я ощутил резкий запах не то плесени, не то пыли, не то старых каменных осыпавшихся стен. Под ногами мы почувствовали слой мягкой трухи, похожей на рваные тряпки или паклю.

Михикус достал из кармана коробок, чиркнул по его ребру —спичка ярко вспыхнула, разгорелась ровным пламенем. Ее оранжевые лучи бросали на все окружающее зловещие отблески, отчего картина, которую мы увидели, казалась дикой и мрачной. Я оглянулся — мы находились в небольшом подвале, стены и потолок которого состояли из серых невзрачных кирпичей. С одной стороны валялись сломанные стулья, серые от пыли, с другой — стояли старые громоздкие бочки. Прямо перед нами чернел проход в следующий подвал.

— Ну, пошли,— сказал Мишка, держа спичку в правой руке.

Тени на стенах задвигались, оживились, и вскоре комната погрузилась в беспросветную темноту — мы прошли в следующий зал. Мишка зажег новую спичку.

Вероятная проенция подземного хода под рекой, по которому в начале тридцатых годов ходила к уже разрушенному храму хабаровская Елена с друзьями.

Спускались где-то в районе основного дома.

11