Вокруг света 1994-02, страница 23

было сил. Но ей уже ничего не могло помочь. Когда акула устала ходить и дергаться, ее подхватили сеткой и вывалили на палубу. И тут она стала так биться, что матросы отскочили от нее в разные стороны, казалось, еще немного - и она разобьет хвостом весь барк. И все же пришлось акуле попасть в суп, вернее, ее плавникам, а печень заняла аж целую большую кастрюлю.

Зная, что из 250 с лишним видов акул лишь около сорока уличены в нападении на людей, я не поленился снова заглянуть в «Лоцию Ионического моря», чтобы прочесть про

зд-шшюю длиннокрылую акулу. «Длиннокрылые акулы, - сообщала лоция, - в длину достигают 4 метра и более, они медлительны, обитают, как правило, в открытом море». Не правда ли, это описание напоминает встреченных нами акул? Читаю дальше: «Известны случаи, когда они нападают на людей». Вот так-то. Мне думается, что подплывшие к яхте акулы были достаточно голодны, чтобы заинтересоваться любой добычей, даже моим бренным телом.

После трудного перехода в штормовую погоду через Ионическое море мы все же добрались до итальянского

берега и гам, в портовом городе Таранто, я, проходя мимо рыбного магазина, увидел в витрине... акулу. Здесь можно купить любую лакомую часть акульей туши: плавники, кусок мяса или печени.

Даже жаль, что столь прозаический конец уготован такому грозному пирату морей. Жаль также, что, по данным ученых, количество акул все больше сокращается. Свирепые хищники, практически не имевшие соперников на морских просторах десятки миллионов лет, не выдерживают загрязнения среды и преследования со стороны человека.

ВСТРЕЧА ОДИССЕЕВ, ИЛИ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ НА УЛИЦЕ ПЕНЕЛОПЫ

Гавань - это визитная карточка любого острова, тем более такого знаменитого, как Итака. Тихим солнечным утром, предвещавшим дневную жару, наши лодьи скользили через узкий проход в округлую бухту, по берегам которой тянулись пляжи и белые домики пансионатов и гостиниц. В зеркальной воде бухты отражались расположенные на маленьких островках, как два стража островной столицы Вати, церковь и тюрьма, а прямо по курсу красовался плакат с надписью: «Каждый путешественник - гражданин Итаки». Таким образом, как пилигримы, мы сразу становились в ряды граждан родины Одиссея. Но все эти легкомысленные грезы были тотчас разбиты, как только мы ступили на землю Итаки, то бишь серые камни набережной. Именно эту землю, встав на колени, целовал Одиссей, вернувшись после скитаний на родной остров.

Портовая полиция тут же потребовала напти паспорта, в которые до того дня никто не заглядывал, и предложила заполнить анкеты с указанием не только года рождения, но и имени родителей. Неужели они сразу же догадались, что мы являемся членами карельского клуба «Полярный Одиссей», и стали искать среди нас внучатых племянников героя гомеровского эпоса?

Когда мы вежливо провожали по сходням полицейских, отдав им документы, то заметили на набережной загорелого до черноты аборигена с хитрющими глазками, спрятанными под кустистыми бровями. Он стоял, засунув руки в карманы штанов, прислонившись к тумбе, увешанной предвыборными лозунгами коммунистов и демократов. Уже с первых шагов по земле Итаки чувствовалось, что много воды утекло с тех времен, когда на ней правил царь Одиссей.

Хотя... хотя даже этот гражданин Итаки, ищущий с нами знакомства, напоминал какого-то персонажа бессмертной «Одиссеи». Когда он подошел, сказав, что раньше тоже иногда плавал, был рыбаком, а сейчас показывает славный город Вати туристам, я, всмотревшись в его округлую фигуру с заметным брюшком под выцветшей рубахой, признал в нем сходство с небезызвестным на Итаке во времена Одиссея нищим Иром, прославившимся как великий пьяница и обжора. По

мните, как наглый Ир попытался выгнать из собственного дома Одиссея, явившегося туда под видом странника, а могучий Одиссей побил его в честной схватке? Так вот, этот новоявленный Ир (будем так называть нашего гида, ибо его настоящую фамилию, весьма труднопроизносимую, я моментально забыл), свернув с набережной, быстренько вывел нас на весьма обычную улицу из одно- и двухэтажных домов. Остановившись на тротуаре, он картинно подбоченился, указывая на надпись на угловом доме, и громогласно провозгласил: «Улица Одиссея».

Пока мы поднимались в город по знаменитой улице, Ир, не умолкая ни на минуту, захлебываясь от искреннего восхищения перед мужеством своего великого земляка, повествовал о всех приключениях Одиссея, сына Лаэрта, царя Итаки. Начал Ир с его подвигов в троянской войне.

— Под Троей наш Одиссей прославился храбростью, хитростью и умом, иначе, как «многоопытный» и «хитроумный», к нему и не обращались, - восклицает Ир. - Поэтому по решению всего войска ему преподнесли оружие павшего Ахилла. А какие ужасные бедствия вытерпел наш герой, возвращаясь после разрушения Трои на родину, - это просто нельзя описать

Тем не менее Ир принялся с неослабным энтузиазмом живописать удивительные приключения Одиссея в стране лотофагов, питавшихся исключительно лотосом, и в стране циклопов, где он и его двенадцать спутников попали в плен к великану-циклопу Полифему.

— Это был простой пастух, но с одним глазом. Из его пещеры даже хитроумный Одиссей не смог бы выбраться, если бы он, как обычно, не прихватил с собой мех вина, - только теперь я заметил, что в рассказах нашего гида на первом плане была еда и выпивка, и это красноречиво говорило о некоторых порочных наклонностях Ира. Да и вообще байки Ира про обожаемого царя Итаки вызывали у внимательного слушателя подозрение, что он не читал «Одиссею», а кто-то ему пересказал гомеровские мифы. Но надо сказать, что он был прирожденным актером.

Когда он провел нас по улице, названной в честь сына Одиссея - Телемаха, к другой улице, точно такой же, то выражение его лица сделалось таким растроганным, будто он наконец сам после долгих скитаний обрел родной дом.

— Эта прекрасная улица носит имя самой добродетельной женщины Итаки, - он сделал паузу, попытавшись томно закатить свои глазки. - Вы, конечно, догадываетесь, что я имею в виду Пенелопу, верную жену Одиссея. Любую женщину нельзя надолго оставлять одну, а Одиссей скитался на чужбине двадцать лет. Другая бы женщина двадцать раз вышла снова замуж, тем более до Пенелопы наверняка доходили слухи, что Одиссей проводил немало прекрасных дней в обществе веселой нимфы Калипсо.

Пока Ир без умолку болтал, я с любопытством оглядывал улицу преданной супруги Одиссея с чистенькими домиками, окруженными цветущими кустами. Тем временем наш гид вовсю разошелся и, усевшись на ступеньки симпатичного дома с кадками вечнозеленых растений, принялся в лицах изображать приход Одиссея в дом Пенелопы, словно в нем ожил подлинный Ир -свидетель давних событий.На нас повеяло гомеровскими мифами, и вот уже перед глазами возник Одиссей в рубище нищего, скромно сидящий у дверей пиршественного зала, где домогались руки Пенелопы многие знатные мужи Итаки, проводя в безделии и пьянстве свои дни под крышей его дома. И вдруг перед ними предстала добродетельная Пенелопа, а в руках у нее были лук и колчан, полный стрел, принадлежащие ее супругу, и сказала она женихам:

21