Вокруг света 1995-04, страница 30

стигли вершин, некоторые нет. Кто-то был обморожен, кто-то спасен, кто-то остался там навсегда. Но гораздо большая часть возвращалась назад после значительного восхождения с огнем в глазах, как будто они, как и их предшественники, нашли золото...»

...Наконец мы в воздухе. Кроме пилота, в самолете нас трое и наш груз. Шестеро наших прорвались на ледник вчера, и погоду прикрыло. Низкая облачность, дождь в Талкитне, снегопад наверху. Сегодня получше, и мы — летим!

«Денали», — слышим мы в наушниках, и Пол, наш пилот, показывает рукой вверх. Там, выше нас, сверкая снегом в разрывах облаков, гора кажется еще более недоступной.

Видимости почти нет, рваные клочья облаков свисают вниз, как щупальца медузы.

Неожиданно заснеженные скальные стены появляются справа, и Пол говорит, что мы подлетаем. По сравнению с пространством ледника и стенами, среди которых мы летим, наш самолетик кажется маленькой точкой, затерянной в этом ледовом океане. Облака, скрывающие ориентиры, лишь усиливают это ощущение. Вдруг облака размыкаются, и мы видим залитое солнцем громадное ледниковое плато.

«Базовый лагерь», — машет Пол.

Не успели мы разглядеть какие-то точки и флажки на боковом леднике, как наш самолет заложил крутой вираж и стал заходить на посадку.

Как он садится на ледник — для меня до сих пор загадка.

Но вот уже, слегка покачиваясь, самолет едет на лыжах по свежему снегу, доезжает до конца черных флажков — единственных признаков посадочной полосы, и разворачивается.

Вытряхиваем на снег рюкзаки и лыжи, жадно втягиваем свежий морозный воздух и щуримся от яркого свежего снега. Снег оказывается нам выше колен...

Следующий самолет, не успевший развернуться в глубоком снегу, приходится разворачивать вручную.

Ощущение захватывающего приключения лишь усиливается, когда мы оглядываемся вокруг. Прямо за нами, почти над головой, возвышаются километровые скальные бастионы горы Хантер. Снежные флаги и висячие ледники дополняют драматизм пейзажа. Напротив, через Кахилтна, глаз упирается в громаду Форакера. И наконец справа, за палаткой Эни, вдалеке, открывается южная стена Денали — три километра льда, снега и желтоватых скал.

Палатка Эни — главная палатка в Нижнем базовом лагере. В альпинистский и туристический сезон, который длится тут с апреля по август, Эни практически безвылазно сидит на леднике в своей очень уютной, но все же палатке. Вся радио- и прочая связь между восходителями, лыжниками, пилотами и рейнджерами проходит через нее. Сообщить погоду пилотам, организовать утаптыва-ние полосы, собрать группу на помощь спасателям, показать, где взять санки и бензин, следить за чистотой лагеря — вот лишь небольшая часть ее дел. Она — хозяйка Нижнего базового лагеря.

Палатки рейнджеров стоят также и в Верхнем базовом лагере, или, проще, лагере «14300». К этим американским на

званиям в футах привыкаешь, хотя воспринимаешь их не более, чем названия, все время мучительно деля на 3, чтобы получить понятную тебе высоту. «Ох уж эти единицы измерения...», — думаю я, тщетно пытаясь подвязать галлон бензина к своим и без того нагруженным саночкам.

Весь груз, который приходится брать с собой, не помещается в рюкзак ни по весу, ни по объему, поэтому корытообразные саночки — характерная особенность каждого путешествующего здесь, и мы не исключение. Они же становятся и наиболее проклинаемой частью снаряжения на крутых подъемах, сложном рельефе или, хуже того, траверсах.

Теперь, когда вся команда в сборе и погода внушает оптимизм, мы выступаем в путь, чтобы пройти, сколько сможем за оставшиеся полдня.

Мы разбиты на двойки — «автономные боевые единицы», на каждую двойку — палатка, горелка, веревка, еда и прочее совместное и личное снаряжение.

Идем на «скитуре» — специальных горных лыжах, позволяющих идти вверх. Впереди у нас — просторы ледника Кахилтна, который заслуживает отдельного слова. Это один из величайших горных ледников. Его длина — около 80 км., площадь — 580 кв.км, почти в пять раз больше всего оледенения Эльбруса. По этому леднику нам предстоит идти около 4-5 дней до Верхнего базового лагеря.

Всего от места старта до вершины надо преодолеть 27 километров пути и четыре километра набора высоты.

НАВЕРХ

«Погода делает ваше восхождение, погода и отменяет его», — так здесь говорят американцы.

Прогноз этой самой погоды можно узнать в лагере «1430», там, где мы сейчас находимся. Печально знамениты здесь шторма, которые приходят обычно с юга и длятся три-четыре дня, а иногда и более недели. Один из таких штормов, признанный худшим за десять лет, в 1992 году за восемь дней мая унес шесть жизней на склонах Денали.

Вчера мы вкусили прелести погоды в полной мере. Участок подъема, называемый «Windy Corner» — «Ветренный угол» — полностью оправдал свое название. Ветер такой, что тяжело идти. Пришлось отвязать от рюкзака лыжи, которые я хотел затащить наверх, и оставить под снежным надувом. Все равно ветер чуть не сдувает. Пурга, видимости почти нет. Помогает маска — в комбинации с горнолыжными очками.

Именно из-за ветра все палатки на маршруте вкопаны в снег или окружены стенками из снежных блоков. Известен случай, когда в непогоду ветер сдул здесь с гребня палатку с четырьмя альпинистами.

Но сегодня утром погода отличная, и Catna решает выходить наверх до штурмового лагеря «5200 м» Похоже, не все чувствуют себя одинаково хорошо, но все соглашаются. Глядя на сияющие окрестные склоны, с досадой понимаю, что за лыжами сходить вниз не удастся. Но не могу упустить яркого утреннего освещения и иду фотографировать, хотя вообще-то надо собираться, в чем я и так не очень быстр.

Вопрос о том, чтобы взять у Марата часть видеоаппаратуры, как-то повисает в воздухе, и висит до тех пор, пока мы не видим, что все уже ушли наверх. Похоже, что на данный момент съемка фильма становится личным делом Марата. Он заботливо упаковывает видеокамеру, запасные аккумуляторы и еще какие-то неведомые мне нужные детали.

Раскидать наши вещи на двоих с первой попытки не удается, приходится что-то оставлять, еще раз упаковать, еще раз оставлять, но с третьей попытки мы выходим.

Впереди нас ждет подъем на перемычку в Западном гребне, в верхней части — это 400 метров шестидесятиградусного льда. Дальше гребень — снег и лед, вперемежку со скальными стенками. Прогулка не обещает быть легкой.

Пройдя пару сотен метров, я оглядываю ледовый цирк, гребень надо мной и вершинные бастионы. Самой вершины не видно. Вдруг совершенно отчетливо представляю себя на ней, и появляется уверенность. В это мгновение я уже знаю, что я там буду. Уверенность переходит в спокойствие, спокойствие — в монотонную работу. Наверх...

«Если от перевала Денали вверх ветер усиливается, спускайтесь вниз», — говорит Роджер Робинсон, глава рейнджеров национального парка.

На этот перевал, расположенный на высоте около 5500 м, мы выходили в свой вершинный день 27 мая. Мы — это Володя Ананич, Серега Ларин, Марат и я. Остальные ребята поднимались на вершину вчера, в плохую погоду, и вернулись с победой. Сегодня погода кажется лучше, чем вчера, по крайнем мере, здесь, наверху. Небо над нами почти чистое. По здешним меркам, и ветра почти нет. Но холодно. Термометр американцев, к счастью, отградуированный и по Цельсию, показывает существенно за 30.

«Это было весною, в зеленеющем мае», — вспоминаю я слова песни, просматривая путь наверх, видимый отсюда до перевала Денали. Крутой фирновый, с участками льда склон матово поблескивает в утреннем свете. В моем рюкзаке запасные шерстяные варежки, пуховка, термос, снежная лопата и бивачный мешок. Пока решаем не связываться, но веревку я, на всякий случай, беру, знаю, что чаще всего беды происходят на спуске. На мне надеты две полартековские куртки и два анорака из гортекса, друг на друга. Все равно жары на этом теневом склоне нет. Особенно когда начинает поддувать ветер. Жары не будет до самой вершины, хотя после перевала Денали я уже разогрелся, да и путь стал попроще. Оставляю на перемычке веревку и лопату, меняю ледоруб на палки. Сзади на плато выходят американцы, с которыми мы стояли вместе в штурмовом лагере.

Через пару часов подъема вижу перед собой гребень и левее на нем — неужели вершина?! Поднимаюсь. Не тут-то было. За гребнем открывается широкое, метров 600-700, плато, и только в конце него снежный склон круто уходит наверх. Снизу натягивает облачность, и верхняя часть склона почти не видна. Ветер тоже крепчает. Левое возвышение, принятое за вершину, кажется просто смешным по сравнению с настоящей.

ШИШ Апрель 1995

ВОКРУГ СВЕТА