Юный Натуралист 1974-03, страница 30

34

Дончак осторожно взял сахар с ладони. Затем обдал Витьку теплым дыханием и довольно замотал головой. Витька погладил его по морде.

— Вот сатанячий хлопец! — удивленно сказал конюх.

Поняв это как похвалу, Витька нырнул за перегородку.

— Витька! — испуганно вскрикнул дед Матвей. — Убьет! Сейчас же уберись оттуда!

Витька похлопывал Грозового по шее и не думал убираться из-за перегородки.

— Не бойтесь, — сказал он. — Грозовой меня давно знает. Как вы на обед, я к нему.

Дед Матвей даже покраснел от возмущения, но остерегся кричать. А если дончак переполошится и затопчет мальца копытами?!

— Витек, хе-хе-хе, вылазь, джигит, сейчас пойдем ко мне мед есть, — сказал конюх, решив лаской выманить Витьку.

— Я не хочу меду. Я вообще сладкого не люблю, — равнодушно ответил Витька, поглаживая спину коня.

Жеребец старался боком придавить его к стенке, но Витька, нырнув под брюхо, мигом очутился на другой стороне. Конь оглянулся, повел правым боком. Витька засмеялся и присел на корточки.

Конюх с ужасом следил за Витькиными проделками.

— Витя, сынок, ведь придавит — оладью сделает из тебя, — сказал он негромко. И вдруг не удержался, крикнул во весь голос: — Вылазь, а то батогом достану!

Нырнув последний раз под брюхо коня, Витька вылез из стойла.

— Эх ты! — сказал дед Матвей с укоризной и погрозил кнутом. — Несообразный какой! Шутить с жеребцом не полагается. Он до поры до времени такой добрый, а западет ему в голову фантазия — станет что тигр. Одно слово — жеребец.

Витька с- этим не согласился. Разве пер вый день кормил он коня сахаром и играл с ним? Но спорить с Матвеем Петровичем не решался. Тот и так сильно сердится.

— Чтоб это было последний раз, — строго добавил конюх. — Если еще раз увижу У коня — и на сто шагов до фермы не подпущу. Понял?

— Понял, а как же, — ответил Витька, пряча глаза.

— Ну пойдем обедать, а потом почистим коров.

— Я почищу коня, ладно? — спросил Витька и отступил на всякий случай. — Я его чистил щеткой, ему здорово нравится.

Витька пообедал быстро. Молоко выпил прямо из кувшина, не вылезая из погреба, а хлеб съел по дороге на ферму: он спешил.

Одежная щетка торчала из кармана укороченных выше колен штанов.

Войдя в конюшню, он хотел было забраться к жеребцу, но, услышав жалобное мычание, остановился у коров. Корова Лыска сгорбилась и, вытянув шею, роняла густую пену на пол.

Витька испугался, подошел ближе.

— Лыска, Лыска!

А если она подавилась чем-нибудь или съела ядовитую траву? Он не знал, что делать. В эту минуту в дверях сарая появился конюх.

— Дядя Матвей! — крикнул Витька. — Лыска душится.

Дед Матвей подошел к корове. Засучив рукава, погладил брюхо, ощупал горло, затем, сжав левой рукой ее нижнюю челюсть, правую безбоязненно сунул Лыске в рот. Рука вошла в горло по локоть, но ничего там не нашла. Лыска закашлялась и упала.

— Беда, Витек, — покачал он головой. — Андрея Тарасовича надо, а он в степи, километров двенадцать туда. — Дед Матвей с сожалением посмотрел на свою негнущуюся ногу, затем на жеребца и вышел из сарая. — Я крикну деда Семена. Может, он понимает.

Витька даже затанцевал от нетерпения. Вот бы сесть на жеребца да помчаться в степь за дядей Андреем! Дед Семен все равно ничего не понимает в болезнях.

Мгновение — и Витька у перегородки Грозового. Откинул запор, отвязал повод, перекинул его на гриву и, вскочив на ясли, ловко прыгнул на жеребца. Грозовой заржал, чувствуя дорогу.

За сараем раздалось:

— Дед Семен! А дед Семен! Идите сюда. Корова, говорю, заболела.

Витька припал к шее Грозового и ударил пятками по бокам, как заправский джигит. Дончак оторопело застучал на месте копытами, пригнул голову и пошел в двери, намеренно задевая боком о косяк. Но Витька был готов к атому. Знал Витька повадки лошадей. Он не раз скакал на крутобоких необъезженных стригунках. Умел падать с них на всем скаку. Не зря же у него вся голова в шрамах. Вот только рыси Витька недолюбливал. Без седла в галопе лучше держаться на коне.

Тонконогий, с белыми бабками, золотистый дончак затанцевал во дворе фермы, взбрыкнул. Витька держал поводья. Грозовой поднял голову, понюхал воздух и громко, продолжительно заржал.

Из-за сарая выбежал Матвей Петрович. Увидев Витьку на коне, охнул и бросился наперерез.

— Витька, убьешься! — закричал он. — Прыгай с него, пока не поздно, а то разнесет тебя!

Не очень-то испугался Витька. Он молча