Юный Натуралист 1981-02, страница 15

19

Зимою снится ему лето, полевая дорога и маленький гнедой Орлик, в гриве которого то шмель запутается, то палевый лютик сроднится с переливающимися волосами, и если бы у Васи Сотникова спросили, чем для него памятно лето, то он бы признался, что для него постоянный образ лета — это зеленые поля и лошади в тех полях, лошади, запряженные в телеги.

Уходит ли лето насовсем? И не начинается ли зимою вторая жизнь лета, если оно все снится, все повторяется?

Хотя и коротка летняя ночь, а просыпаешься еще в тот ее глухой час. когда карикатурные тени построек, нарисованные луною, повсюду во дворе и когда на ближнем к дому холме видишь в лунном свете пасущегося Орлика. Падаешь головой на подушку, отпуская свою тревогу, и вдруг ловишь тихое, деликатное ржание Орлика, и теперь просыпаешься во второй раз — теперь, когда луна сгорела от взошедшего солнца и когда тебя ждут самые первые заботы: напоить Орлика, запрячь его в телегу и покатить за нарядом. А там, у нарядной, где собираются поутру ребята, ученики Карамышевской школы, где уже должен быть твой напарник Валера Дедов, твой старший помощник Алексей Николаевич, там ты проснешься окончательно, в третий раз.

И в самом деле: стоило оказаться у нарядной, увидеть ребят, готовых к работе, но с глазами, в которых еще не потонул сон, как тут же Васе Сотникову подумалось, что у него тоже заспанные глаза, и он отвел взгляд в сторону, посмотрел вдаль, потом на солнце, точно желая наполнить глаза блеском светила. День наступил, пора за дело, пора ехать в сторону Реченского бора!

И вот уже выкатили на полевую дорогу три телеги с тремя возницами: он, Вася Сотников, да Валера Дедов, да пожилой Алексей Николаевич. Так отрадны эти утренние минуты, когда снова понукаешь Орлика, когда знаешь, что ты будешь занят делом и что всем ребятам опять найдется работа в поле, на ферме или в саду — та работа, которая как будто прибавляет лет за одно лишь лето и в чем-то равняет со взрослыми людьми.

То и дело Вася оборачивался и посматривал, на месте ли коса и грабли: подвозчик зеленого корма — это еще и косарь. И должно быть, он смотрел привычным, невнимательным взглядом, потому что вдруг обнаружил: косы нет, забыл косу!

— Я сейчас! — крикнул он, поворачивая Орлика назад, и зачем-то рупором приставил ладошки, громче обычного поясняя, зачем ему надо в Карамышево.— Поезжайте, не ждите!

Косу он, конечно, отыскал в своем дворе

з^-

и уже через минуту пустил Орлика вскачь, так что позади постукивающей на полевой дороге телеги встала пыль частыми пепельными взрывами.

Должно быть, он вскоре и нагнал бы своих, если бы не новое приключение: с холма он приспешил Орлика, на повороте тоже не сдержал его, и пустая телега опасно накренилась, так что Вася едва успел выскочить из нее. А когда он поднялся с земли, ему показалось, будто у перевернувшейся телеги три оглобли. Ну, телегу Вася кое-как поставил на колеса, испугавшегося Орлика погладил по храпу, тут же готов был вздохнуть с облегчением и присмотреться к своему транспорту и понять, отчего ему померещились три оглобли. О, конец света! Левая оглобля, переломанная пополам, торчала двумя коротенькими обломками.

Вот теперь Вася, присев на пустующий, незасеянный травянистый бугорок, с унынием посмотрел на телегу, затем вдаль, где уже не видно было ни Валеры, нн Алексея Николаевича, и понял, что нынешний день либо пропал для него, либо грозит еще новыми неприятностями. Телега теперь ни с места, и можно выпрягать Орлика. А можно...

И тут Вася, чувствуя досаду на самого себя, подхватился с бугорка. Сколько раз он твердил себе, что летом стыдно бегать без дела и что школьная производственная бригада — это содружество серьезных помощников, от которых летом во многом зависят совхозные дела. Кто-то подвозит на ферму корма, а кто-то на ферме досматривает свиней. И если ты сегодня останешься без дела по причине вот такой аварии, то ничего страшного не случится, на ферме как-нибудь выйдут из положения. Просто может произойти такое, что Валера Дедов и Алексей Николаевич лишний раз накосят травы и лишний рейс совершат, а ему ли, Васе Сотникову, не понятно, что значит этот лишний рейс?

И он тут же выпряг Орлика, вскочил на круп коня — и опять в свою деревню.

На хозяйственном дворе он оказался вскоре и, соскакивая с коня, о своей беде поведал в два приема: сказал, что сломалась оглобля, тут же ухватился за цинковую кружку, зачерпнув в нее колодезной воды, а затем попросил новую оглоблю.

— Где же это тебе новую? — посочувствовали ему.— Валера Дедов в прошлом году угробил сразу две оглобли.

— Когда на мелиорации работали? — подхватил Вася, точно обрадованный драматическим воспоминанием.— Когда он не знал, что делать? Когда мимо шла машина и он догадался, что на машине быстрее?

— Где же тебе новую достать? — продолжали меж тем.— Вот есть от саней, но это