Юный Натуралист 1990-07, страница 6

4

ВЕЛИКИИ ЛУГ

Однажды с товарищем мы путешествовали на весельной лодке по низовьям Днепра. Гребли против течения. Стиснутая островами река играла струями, пенилась — нас быстро утомила эта «ухабистая дорога». Решили прижаться к берегу. Вдоль него тянулись тростниковые заросли. Мы вошли в протоку и будто попали в совершенно другой мир. Лодка скользила легко и свободно. Ветер вверху качал метелки тростника-«дударя», а внизу тишь и гладь. Камышинка, выгнувшись дугой, коснулась

воды и отразилась в ней такой же дугой — круг замкнулся. В центре кольца на черном набухшем обломке коряги расположилась лягушка. Сидела важная, надутая, словно именно под ней — «пуп земли». Отразившись в озерной глади, лилии превратились в больших бабочек — белой стайкой они расселись вдоль тростниковой стены, высушивая на солнце крылышки. Лодка придавливала метелки тростника, счесывала зеленые кудряшки деревьев, сбивала тонкий сухостой. Я подумал, что ничего не

стоит мимоходом потревожить этот отраженный мир. Очень хрупкий он, и, как у искры, коротка его жизнь. Все время ловлю себя на том, что загребаю сильнее правым веслом и стараюсь держаться подальше от берега, густо заросшего тростником. Но все равно, как осторожно ни опускаю весла в воду, от них расходятся круги, которые упрямо ширятся и задевают береговые отражения.

Великим Лугом называли когда-то запорожские казаки плавневые сине-зеленые просторы в низо