Костёр 1960-08, страница 3

5

Степка никогда не сердится по пустякам. Он немножко сутулый, словно несет на плечах что-то тяжелое.

Гурька веселый, все у него просто. Что думает, то сразу и говорит.

Есть у нас еще один человек — Любка. Мне про нее говорить трудно. Я в девчонках неважно разбираюсь, они непонятные. А эта и вовсе.

Иногда совсем на мальчишку похожа. Бегает в ярусах да в майке. На прополке за ней не поспеть. Сено возить — Любка воз кладет. На возу самое трудное. И корову доить Любка умела не хуже взрослой. А иногда, вроде что-то найдет на нее. Напялит на себя материну кофту желтую. Обмотает шею бусами из рябины. Цветов в волосы натычет. Будь на дороге сто луж, она возле каждой остановится, посмотрит на свое отражение.

Мы ей говорим:

— Ну что ты в лужу глаза таращишь?

Она отвечает:

— Как я выгляжу на фоне неба?

Потом отвернется от нас и вздохнет.

быть, она нас немножко презирала? аонок такое бывает. К тому же, видом ll . мы не очень отличались. Голоса хриплые. А разговоры...

Любка смотрит на нас, бывало, смотрит, потом головой помотает и скажет с укором:

— Глупые вы, как телята.

— А ты, умная, почем горшки? — скажет ей Гурька.

А Степка — тот промолчит. Только один раз он с Любкой поссорился. Это еще до Ал-фреда было.

Мы что делали: купались целыми днями, ходили в лес за малиной, по грибы. На сенокосе помогали, на огородах. По вечерам

крали яблоки. Дед Улан вывел много сортов: скрыжапель, бельфлер, золотая кандиль, розмарин. У нас для яблок свои названия: белый Фрол, розмария, золотое кадило.

Кражу яблок мы не считали воровством. Крали во всех садах, кроме, конечно, колхозного,— там сторож с собакой. И еще мы не трогали яблок в саду у деда Улана. Это еще до нас было заведено.

Помню, сидели мы на бревнах. Яблоки грызли. До того наелись, что язык во рту будто ошпаренный.

Степка сказал:

— Эх, засадить бы всю землю фруктами, чтобы каждая кочка цвела. Была бы тогда земля веселая, как клумба.

Он размахнулся, кинул яблоко в телеграфный столб. Попал. Яблоко разлетелось от удара в разные стороны, как граната.

— Правильно, — сказал Гурька. — Это при коммунизме так будет... — И тоже бросил яблоко в столб и добавил с удивлением:— Лет через двадцать так будет. Везде техника и сплошные сады. Вот черт, красотища будет, а?

Любка встала тогда и засмеялась. Ковыряет мягкую землю ногой и смеется. Только не весело.

— Быстрее бы в нашей деревне клуб построили. Дороги асфальтовые. По вечерам электрические вывески, как северное сияние. Я читала, в будущем вместо деревень построят агрогорода...

— Тебя туда жить не пустят, — сказал кто-то.

Любка посмотрела на нас и сказала грустно: ^

— Смотреть на вас странно. Слушать вас

1*

3