Костёр 1967-03, страница 30акиевский собор, и про Адмиралтейство. Жорка с Владькой только головами крутили от удивления, потому что получалась странная и обидная штука, выходило, что они, всю жизнь прожившие в этом городе, ленинградцы из ленинградцев, а знают о Ленинграде совсем мало. Меньше Тамико. Им было как-то неловко. Будто они обманщики, а никакие не ленинградцы. Наконец Владька не выдержал и сказал: — Вот мы здесь стоим уже сколько, а нам еще под тремя мостами пробираться. Так мы и до вечера не дойдем. Он такой хитрый человек — Владька. Вывернулся как угорь. СТРАШНАЯ ГАЛКА Под мостами приходилось грести — и под Дворцовым, и под Кировским, и под Литейным. Тамико шла по набережной, а мальчишки с Олегом гребли. Потом все снова вылезали на берег и становились «бурлаками». А на Дворцовой набережной, у Мраморного переулка, недалеко от Жоркиного и Владьки-ного дома чуть-чуть снова не приключилась беда. Хорошо, что Владька издали заметил Галку Румянцеву. Недаром он всегда говорил, что зрение у него, как у горного орла. Вот он ее и высмотрел. Владька толкнул Жорку в бок, и тот просто обмер от страха. Это ведь такая штучка — Галка, это ведь такой звонок и ходячая газета, ну просто самая зловредная девчонка в районе. Если она увидит катер, тогда — все. Об этом весь город узнает, вся страна, весь мир и ближайшие окрестности вселенной. Ого! Как она разлетится! Такая новость! Уж она-то знает, чей это катер. Галка все знает. Сразу побежит сломя голову трезвонить. И уж, конечно, Демьянычу первому доложит. И тут уж никуда не денешься. Тут уж уноси ноги — крику будет на всю Неву и шею накостыляет всем без разбору. В общем, встреча с Галкой — это крах, позор и конец всему. Все это скороговоркой, шепотом выложил Жорка, пока страшная Галка приближалась к ним своей противной семенящей походочкой. Она всем в классе говорила, что ходит теперь как балерина — выворачивает носки врозь до невозможности и ставит ноги на одну линию. Она говорила, что так сейчас модно. Все в Париже только так ходят. Жалко было бедных парижан, потому что у Галки получалось не как у балерины, а как у Чарли Чаплина. Точь-в-точь. Галка приближалась. Все висело на волоске. Вдруг Тамико решительно двинулась вперед, подошла к Галке и что-то спросила у нее. И тут начались вещи совершенно непонятные. Галка заулыбалась, как-то нелепо присела и стала кривляться, словно обезьяна. Она размахивала руками, шевелила пальцами, будто Тамико была глухонемая, и все время старательно и умильно улыбалась. — Слушай, чего это она? — спросил Жорка. — Н-не знаю, — ответил Владька. «Бурлаки» остановились, прислонившись к парапету, спрятали за спины веревку из ремней и ждали, чем же этот непонятный спектакль окончится, что же будет дальше. А дальше было вот что. Галка взяла Тамико под руку осторожно, будто та была стеклянная. Хоть она и была просто Галка, а не горный орел, но тоже заметила мальчишек и, видно, не очень-то хотела с ними встречаться. Такая возможность даже в голову не приходила Жорке и Влади-ку, и потому они очень удивились. Галка шла рядом с Тамико своей чарли-чаплинской походкой и просто страшно было глядеть, как она выворачивала свои ступни — они у нее вообще уже шли пятками вперед. Галка размахивала рукой и выкрикивала какие-то непонятные слова. Тамико и Галка поравнялись с ребятами. Глаза у Тамико были удивленные и немного испуганные. — Здравствуй, Галя, — елейно пропели в один голос Жорка и Владька. Но эта балаболка, эта мокрая курица вздернула нос, презрительно оглядела их с ног до головы и, не удостоив даже кивка, просеменила мимо. — Франсе, франсе, — верещала она Тамико в самое ухо. Ну, это уж было вообще ни на что не похоже. Жорка рванулся было к ней, чтобы дать как следует по шее за такое неслыханное нахаль
|