Костёр 1968-07, страница 52

МОШКА ОСТАЕТСЯ В ЖИВЫХ

А. Башуев

...Даже те, кто искренне любит животных, часто оказываются в роли их врагов. Каждое лето сердобольные люди, найдя где-нибудь в папке или в лесу птенцов-слетков, пытаются им помочь. С их точки зрения, раз птенчик потерял своих родителей, его надо спасать любой ценой. И вот, не замечая тревожных голосов, следящих за «операцией» родителей, они ловят птенца и несут его домой. А дальше финал один — птенец погибает.

Вспоминается такой случай. Поздно вечером мне звонят мои друзья. Их соседи принесли птенца. Иду. Молодая девушка, инженер-химик, пожалела дрозденка, «потерявшего родителей», и привезла его домой. Передо мной в коробочке сидит слеток серой мухоловки. «Зачем вы его взяли?» — невольно вырывается у меня. Но девушка даже не подозревает своего невежества и с достоинством говорит: «Я отдаю его вам только потому, что завтра уезжаю в командировку, а то бы я сама его выкормила, я уже сварила ему манную кашу!» Завязывая коробочку с птенцом, я невольно подумал: мне бы эту неколебимую уверенность! Я-то знал, что значит выкормить мухоловку, но объяснять не стал, бесполезно.

Мой новый воспитанник сыграл со мной пренеприятную шутку. Попал он ко мне ночью. У меня нашлось немного мучных червей, и с великими труд

ностями я его накормил. Мухолов был уже такой большой, что боялся человека, есть не просил и каждый раз приходилось открывать ему клюв насильно. С утра я стал обзванивать всех заготовителей муравьиных яиц, так как это — лучший корм для такой нежной насекомоядной птички, как мухоловка. Ни у кого не нашлось ценного корма. Оставалась надежда, что привезет один заготовитель, который поехал в лес.

За неимением муравьиного яйца я весь день кормил птенца вареным, куриным. Только в одиннадцать часов вечера мне привезли свежее муравьиное яйцо, но птенец уже спал. Я решил не будить его и покормить часа в два ночи, перед тем, как ложиться спать самому.

Мухолов Мошка сидел между окон. Это был маленький, серый с пестринками шарик. Во сне он слегка покачивался. Около двух часов ночи он вдруг проснулся и у него началась агония: он упал, неестественно сведя крылья и вытянув ноги.

Я попытался посадить его, но он не мог держаться на лапках, так как они были сжаты в кулачки. Глаза у него закатились, он перевернулся на спину и затих. Я знаю, что, умирая, птицы переворачиваются на спину: по-видимому, в этом положении они впадают в забытье скорее, и эта поза облегчает им страдания. Даже дня мухолов не смог выжить на таком грубом корме, как куриное яйцо, а его

собирались выкормить манной кашей!

Я уже готов был смириться с его гибелью, как вдруг вспомнил, что у меня есть пенициллин. «Мы еще поборемся за Мошку!», — поспешно открываю клюв и вталкиваю глубоко в глотку порцию муравьиных яиц, впрыскиваю пипеткой пенициллин и вижу, что птенец проглотил. Это воодушевляет меня. Через каждые 10 минут я осторожно, на спичке всовывал в клюв все новые и новые порции муравьиных яиц, и Мошка их съедал.

Проходит час, второй, я снова впрыскиваю пенициллин и — о радость, — птенчик стоит на ногах. Но я еще не верю, что смерть отступила.

Мучительно хочется спать, невозможно сидеть. Я встаю и с Мошкой в руке вышагиваю по комнате. Через каждые 10 минут останавливаюсь и предлагаю подопечному очередную порцию муравьиного яйца.

Пять часов утра! Мошка нормально сидит. В шестом часу ложусь спать, а в 10 утра опять на ногах. Мошка пронзительно цвиркает, прося есть.

Через две недели, когда Мошка вырос и стал летать, я отвез его в лес и выпустил. Он опять вернулся в родную стихию, откуда его вырвало сердобольное невежество, и вы видите, что это чуть-чуть не стоило ему жизни.

48