Костёр 1976-04, страница 23
Котляков пригляделся. И узнал: Калинин. Ну конечно, Калинин! Просто белый халат на нем был таким непривычным. — Ну вот, кажется, наш больной решил выздороветь, — улыбаясь, сказал Калинин. Котляков тоже хотел улыбнуться и сказать что-нибудь бодрое, даже веселое. Например. «Здравствуйте, Михаил Иванович! Чего это я валяюсь, как барин?! Пора вставать». Но улыбки не получилось. И слова тоже застряли где-то внутри, в глубине. А глаза сами закрылись. «Нехорошо, — подумал Котляков. — Совсем раскис». Какая-то мысль неотвязно билась у него в мозгу. Какая-то беспокойная, очень важная, главная мысль. Но схватить ее, и тем более передать словами, Котляков не мог. Лежа с закрытыми глазами, он старался собрать силы, сосредоточиться. — Ничего, ничего, — прогудел рядом сочный басок Калинина. — Осколков в тебя, правда, много угодило. Но все — в ноги. Так что — не беда... Осколков было тринадцать. «Чертова дюжина», — сказал хирург. И они, действительно, к счастью, попали в ноги. Но Калинин умолчал, что кроме осколков и страшнее осколков была контузия. Когда после взрыва Котляков упал, кровь хлынула у него из горла, из ушей, из носа... Тяжелая контузия. Тут Котляков, наконец, ухватил мучивший его, все ускользавший вопрос. — А Лепник? — чуть шевеля губами, произнес он. В палате стало совсем тихо. Калинин хмуро опустил голову. — Нету больше Лепника, — наконец негромко сказал Калинин. Котляков качнул головой. Так... Значит, погиб. Добродушный и бесстрашный толстяк Лепник. С которым он вместе бился в семнадцатом году. И сразу в памяти вспыхнуло: цепь рабочих идет на штурм Ланского трамвайного парка Там засела группа офицеров. И в цепи — рядом с ним, Котляковым, Лепник. Он размахивает винтовкой, что-то призывно кричит. Прощай, дорогой друг, прощай Рудольф Лепник... Котляков лежал с закрытыми глазами. Но еще какая-то мысль не давала ему покоя. И опять он долго не мог ухватить ее. И все-таки ухватил. — А соль? — еле слышно прошептал он. — Соль... Калинин ответил сразу же. — О, насчет соли — полный порядок! Четыре вагона соли позавчера прибыло. С Урала... «Позавчера? — подумал Котляков. — Как же так? Сколько же я тут лежу?» Но он ничего не спросил. Говорить больше не было сил. 4-4-4-4-4-4-4-4- 4-* 4 4-4-4 4-4- 4-* 4- 4 » 4- 4-+ 4-4-4- 4-* 4-* 4- 4- * 4-4-4- 4-* 4-4-4-4-4-4-4- 4-* 4-* 4-4 4-4-4-4-4-4-4-4-4-4-4-4-4-4- 4-* * 4-4-4 4-4-4-4-4-4-4-4-4-4- СТИХИ твоих РОВЕСНИКОВ ГЕРОЮ Это утро только начиналось На границе родины моей, Над заставой солнце поднималось, Исчезал туман с сырых полей, Пролетали птицы над болотом, Воздух был по-утреннему чист... Ты остался здесь у пулемета — Константин Панкратов, коммунист. И враги не смяли нашу силу. Знали мы, что вновь сюда придем. Мы нашли, герой, твою могилу, И над нею клятву мы даем! Спи в цветах с росою серебристой, Спи среди озер, лесов, полей! День и ночь стоят сейчас чекисты На границе Родины твоей! Люда Мушенко, 12 лет, город Рига Рисунок Ю. Иванова |
