Костёр 1982-03, страница 39

— Суну ему газету, — вдруг сообразил Вацек. — Он поймет. Должен понять.

На перроне было многолюдно.

Вацек прошелся вдоль вагонов. Остановился

около паровоза.

Паровоз был сильный, большой, горячий. Темный его котел маслянисто блестел. Откуда-то снизу, из-под множества малых и больших красных колес, струился пар.

Началась посадка. И тут Вацек заметил коренастого русского с небольшой бородкой. Тот неторопливо шел по перрону. В руках — темный саквояж. Вацек видел этого человека в Народном доме на конференции.

Как и было условлено, Вацек пошел к вагону, Краешком глаза он видел — русский идет следом.

«Деньги и билет передашь тому, кто войдет сразу за тобой», — вспомнил Вацек указания товарища Гавлены.

В вагоне Вацек оглянулся. Рядом стоял русский товарищ с бородкой, в коричневой кепке.

Вацек, улыбнувшись, протянул ему билет, деньги и свернутую таким образом газету, чтобы сообщение об ограблении сразу бросилось русскому в глаза.

— Прочтите это, — кивнул Вацек на выделенный жирным шрифтом заголовок заметки.

Русский несколько удивился газете, однако тут же улыбнулся, пожал Вацеку руку и вошел в четвертое купе.

В купе никого не было. Устроив свой саквояж в сетке для мелких вещ^й, пассажир удобно уселся у окна и стал читать — заметку, на которую, как ему показалось, хотел обратить его внимание провожавший товарищ.

В это время на пороге появился новый пассажир.

— Могу ли я присесть рядом? — спросил по-немецки вошедший.

— Да, да, пожалуйста, — ответил пассажир с газетой.

Новый пассажир поблагодарил, повесил котелок на вешалку, снял пальто и уселся напротив.

Поезд неслышно тронулся. Поплыл мимо перрон... Носильщики в фуражках... господа в котелках... Прощай, Прага.

Некоторое время ехали молча.

Наконец русский, протягивая соседу газету с заметкой, спросил:

— Читали?

Сосед взглянул на заметку.

— Это об ограблении? Как же, как же, читал... Похоже, действует какая-то международная шайка... — сказал он.

«Так вот оно в чем дело, — догадался русский. — Товарищ хотел меня предупредить, что, возможно, полиция устроит проверку документов... Что ж, архиважное предупреждение. Весьма».

Русский сидел, погруженный в свои мысли. Мысли были приятные.

Созванная большевиками в Праге партийная конференция прошла успешно.

Впервые после поражения революции 1905 года

84

сделан значительный шаг вперед. Главное, удалось возродить партию, ее Центральный комитет. Теперь вперед! Теперь за дело. Поднимать, организовывать, сплачивать рабочий класс для решительной борьбы с царизмом, с буржуазией. Этому значительно поможет ежедневная рабочая газета, которую решено создать в Петербурге...

...В купе заглянул проводник и объявил, что поезд прибывает в Дрезден.

«Доехали, кажется, без происшествий». Русский попрощался с соседом, который ехал до Берлина, взял свой саквояж, надел пальто, кепку и вышел на перрон.

С соседней платформы уходил поезд на Лейпциг. Туда-то и поспешил русский.

Утром в помещении газеты «Лейпцигер Фолькс-

цайтунг» ему предстояла встреча с петербургским большевиком Николаем Гурьевичем Полетаевым.

ВСТРЕЧА В ЛЕЙПЦИГЕ

К платформе огромного Лейпцигского вокзала поезда подошли почти одновременно.

Скорый из Дрездена, на котором приехал из Праги пассажир в коричневой кепке. И скорый из Берлина, который привез питерского большевика, члена Государственной думы Николая Гурьевича Полетаева.

Правда, поезд из Дрездена пришел чуть раньше, и пассажир, прибывший из Праги, попал в помещение, отведенное немецкими товарищами для встречи, минут за десять до прихода Полетаева. Он даже успел выпить стакан чаю и съесть бутерброд.

Полетаев в это время отыскивал здание издательства «Лейпцигер Фольксцайтунг».

Наконец Николай Гурьевич нашел нужного товарища, назвал пароль. Полетаева сразу провели в кабинет, где его с нетерпением ждали.

— Ну, здравствуйте, батенька, — стремительно поднялся ему навстречу невысокий, лысоватый человек с небольшой бородкой. — Как вы добрались? Наверное, только что с поезда... давайте чаю, а? — Он показал на стакан, прикрытый перевернутым блюдцем. Рядом на таком же голубом блюдце лежал бутерброд с ветчиной.

— Спасибо, Владимир Ильич, я уже н$ вокзале позавтракал.

— Э-э... вижу по глазам: не завтракали...

Ленин обнял Полетаева за плечи и усадил за

стол.

— Ну, ладно, — согласился Полетаев, — разве что горяченького...

Разговор у них предстоял чрезвычайно важный. Партия поручала Полетаеву организовать в Питере выпуск «Правды». Ежедневной рабочей газеты большевиков.

У Николая Гурьевича уже был опыт: он издавал в Петербурге большевистскую газету «Звезда». Царское правительство., напуганное революцией 1905 года, хоть и разрешило выпускать газету, в которой рассказывалось о тяжелой рабочей жизни, однако постоянно штрафовало, на-