Костёр 1982-03, страница 40

кладывало на газету чуть ли не через день аресты. Полетаев умел обходить бесчисленные полицейские рогатки.

Николай Гурьевич Полетаев к тому же был членом Государственной думы, куда его выдвинули рабочие, и пользовался парламентской неприкосновенностью. Жандармы не могли так просто взять и арестовать его, как любого смертного.

Владимир Ильич изложил Полетаеву мнение Центрального Комитета партии о том, какой должна быть новая газета.

— Это должна быть газета всего российского пролетариата, — говорил Ленин. — Она нужна для того, чтобы сплотить рабочие массы, подготовить их к борьбе за свободу. Газета нужна партии, чтобы через нее руководить борьбой рабочих. Для того, чтобы рабочие были постоянно и крепко связаны с партией большевиков.

Владимир Ильич спросил, в чем видят главные затруднения при создании новой газеты питерские большевики.

— С деньгами плохо, —

таев.

Гм, с деньгами...

грустно сказал Поле-Ленин заходил по ка

бинету.

У нас за границей тоже плохо с день

гами... Но газету надо во что бы то ни стало поставить к весне... Ежедневная рабочая газета в Питере — это сейчас основа всего. Это буквально самая насущная, самая важная очередная наша задача...

Он подошел к столу, за которым сидел Полетаев. Остановился.

— Денег нет! А вы обратитесь к рабочим. Они

вам помогут... Именно так мне посоветовал на днях один ваш питерский рабочий... Да, да, да... Организуйте сбор средств среди фабричных и заводских рабочих.

Поговорили, кого привлечь к участию в новой газете.

— Мы уже обратились к Алексею Максимовичу Горькому, — сказал Ленин. Остановился. Чуть обернулся к Полетаеву. — Но самым главным писателем в новой газете — это архиважно для нас — должен быть сам рабочий.

В дверь постучали. Вошел немецкий товарищ.

— Я отшень извиняюсь, — сказал он, — но кто-то оповестил немецкий полиция о приезде русских геноссе. Вам нужно немедленно покидать Лейпциг.

— Николай Гурьевич, поезжайте, — сказал Ленин, обратившись к Полетаеву. — Я должен провести здесь еще две встречи. А вы поезжайте. Соберите наших и познакомьте их с мнением Центрального Комитета. Рабочая газета должна выйти не позднее нынешней весны. Со своей стороны, я буквально на днях выясню, сколько может выделить на газету партия. Желаю успеха.— Ленин протянул Полетаеву руку.

— Всего доброго, Владимир Ильич, — сказал Полетаев.

...На улице шел мокрый снег. Он лип на шляпу, слепил глаза, таял, попав за воротник.

— Вот чертова погодка, — сердился Полетаев. Но, с другой стороны, радовался: меньше шансов подцепить за собой «хвост». В конце концов, ведь

шпики тоже люди. Тоже любят тепло. Сухую погоду. Солнце.

Сопровождавший Полетаева немецкий товарищ чуть тронул Николая Гурьевича за рукав...

— Шпитцель...

— Что? — не понял Полетаев.

— Хинтен... то есть, сзади гуляет шпион...

— Сзади идет за нами? — переспросил Поле

таев, втайне надеясь, что речь идет о шпионе который, возможно, гуляет где-то позади, в городе.

Но немец подтвердил, что за ними прицепился «хвост».

— Давайте на углу разойдемся. Один право, рехтс. Другой — линкс, — Полетаев.

на-

предложил

Так не надо,

— покачал головой немецкии товарищ. — Шпион пойдет за вами. Сделаем лучше так. Заходим в магазин и кауфен... покупаем что-то... О, придумал! — он постучал себя пальцем по голове. — Мы купим коффр... чемодан... И потом пойдем рехтс и линкс, и я возьму чемодан... Тогда шпион бештимт... обязательно пойдет за коффр...

— Хитро, — согласился Полетаев. —

— Спасибо... данке...

Так они и сделали.

Как и предполагал немецкий товарищ, шпик увязался за ним. Еще бы! Красивый коричневый коффр вмиг смутил воображение шпиона.

Благополучно добравшись до вокзала, Николай Гурьевич сел на поезд и на следующий день был уже пассажиром скорого «Берлин—Варшава».

А уж там до Петербурга рукой подать.

ДЕНЬГИ ДЛЯ „ПРАВДЫ

К

Николай Гурьевич Полетаев вернулся от Владимира Ильича в холодный завьюженный Петербург.

В голове неотступно вертелась все одна и та же мысль: «Деньги... Деньги... Где достать на новую газету деньги?»

Он вспомнил, в каких тяжелых условиях рождалась и постоянно находилась большевистская «Звезда».

Денег всегда не хватало. Да что там не хватало. Порою их просто не было. Нечем расплатиться за бумагу. Нечем заплатить типографским рабочим.

Буквально для каждого еженедельно выходящего номера «Звезды» ему приходилось, что называется, рыскать по городу, добывать деньги.

Деньги... Деньги... Деньги...

Если вечером, накануне выхода газеты, Полетаев не вручал деньги управляющему типографией — «Звезда» не выходила.

Последнее время из-за бесконечных штрафов, налагаемых на газету — очень уж хотели ее задушить царские приспешники, — стало и совсем плохо.

Всякий раз перед выходом «Звезды» дядя Костя — редактор-издатель Константин Степанович Еремеев — спрашивал Полетаева: