Костёр 1982-12, страница 39

ливо пошел в дальний конец порта, где стоял «Богатырь».

Старый буксир было не узнать: сияла начищенная медь, матово светилась свежая краска, надраенную палубу было жалко пачкать ботинками. А главное — двигатель завелся сразу и работал ровно, как новый...

— Это ты все один? — спросил механика Лизин.

— Саша... Денисов машину лучше меня знает, — ответил механик. — Хочу с ним всегда вместе работать.

— Да, дела, — только и ска-. зал им тогда Лизин. А про себя решил: надо оставить Денисова, а на первые выходы назначить к нему старпомом Сазонова — списанного с судна капитана, драчливого, непутевого, но все же опытного моряка.

Первый выход «Богатыря» всех удивил. Чуть ли не весь портовый люд на стенку пришел.

— Как же, капитану всего восемнадцать!

«За кормой и бортами чисто», — сам себе доложил Саша и поднялся в рубку. Посмотрел в кормовой иллюминатор. Над решетчатым люком машинного отделения была видна голова Удкина. «На месте», — подумал Саша и решительно выдернул пробку в переговорной трубе.

— Малый вперед.

— Есть малый вперед, — ответил Удкин.

Саша три раза нажал кнопку сирены, и теперь вся Амдерма знала, весь Югорский Шар, что «Богатырь» уходит в Карское море.

Саша выглянул за дверь Забурлила вода, и корма буксира отошла от стенки. Взяли на буксир, отвели и поставили емкости под борт танкера для слива топлива, а сами на время пошли на якорь становиться под берег.

Саша скомандовал:

— Стоп машины, помощнику на бак. На якорь становиться.

Подал команду. Сазонов на баке курит. Не идет выпол

нять — злится, что не его капитаном поставили.

— Отдать левый, на клюз сорок метров, — снова скомандовал Саша.

Сазонов — ни с места.

Саша вышел на бак. Отдал стопор. И сказал помощнику:

— Команда была для вас, Михаил Петрович, — отдать якорь.

— Я тебя самого за борт отдам! — взревел Сазонов и сильно толкнул его.

Холодная была вода, сапоги вниз потащили. Не растерялся Саша — канадку и сапоги еще под водой сбросил. Вынырнул и сердито крикнул:

— Объявляю вам строгий выговор, Михаил Петрович!

Списали Сазонова и с этого судна, а Саше на пять рейдовых разгрузок дали опытного наставника.

Амдерма — не совсем обычный порт. Он так и называется — рейдовый. То есть причалов нет. Приходящие суда становятся на якорь, а портовые буксиры подводят к борту небольшие емкости или плашкоуты. На них и выгружают грузы — топливо или ящики.

— Завтра нордовый ветер. Лед может появиться, — глядя прямо в глаза, сказал капитан порта Лизин. И спросил строго: — Сможешь, Саша? Ты ведь теперь без наставника.

— Справимся!

Забурлила вода, и корма

буксира отошла от стенки. Следом на коротких буксирах отваливали два плашкоута. Саша поставил на телеграфе «малый вперед».

— Удкин, давай малый вперед, — совсем не по-уставно-му прокричал он в трубку, — и бегом на нос. Мы в лед уткнулись. Возьми отпорник.

— Есть на бак, — четко повторил команду Удкин и через минуту был на носу с отпорным крюком. Он ^ч отталкивал наплывающие на нос льдины, а Саша, вращая штурвал, вел караван на выход из забитого льдом затона.

«Хороший у меня механик», — думал Денисов.

На выходе встретила зыбь,

но льдин меньше. Впереди в четырех милях виднелся теплоход латвийского пароходства «Арбене».

— Минут сорок пройдем, — сказал Саша заглянувшему в рубку Удкину и в ответ на его умоляющий взгляд (тот очень любил стоять на руле) добавил: — Через десять минут заступишь на руль.

— Есть, — ответил Удкин и, чуть помедлив, добавил: — Что-то сильно рвет. Может быть, потравить конец?

— Добро, но метров пять, не больше.

К «Арбене» подошли нормально. Денисов поднялся на борт. Капитан теплохода Эдмунд Лайтан внимательно посмотрел на Сашу, пригласил в каюту. Долго беседовали, пили чай, «а потом Лайтан сказал:

— Удачи тебе, капитан. И вот подарок. Наслышаны мы, что астрономию любишь.

— Что это?

— Это, брат, звездный глобус. Упражняйся. В южных морях без звезд не проживешь Станешь еще штурманом дальнего плавания.

» #

Как-то вечером Денисову принесли штормовое предупреждение.

— Объявили штормовую готовность.

— Как ночь делить будем? — Удкин натянул швартовые рукавицы.

— До трех посижу. Письмо тут одно надо написать...

Саша включил лампу над штурманским столом. Улыбнулся, вспоминая дядю Максима и начал письмо так: «Карское море. Амдерма. 15 августа. Докладываю: десятая за навигацию и пятая самостоятельная разгрузка прошли успешно... Александр Денисов».

Буксир качнуло, и Саша выглянул в дверь рубки.

«Подтяну, пожалуй, носовой»,—решил он и посмотрел на небо. И вспомнил: полярный день уж две недели как кончился. Пора появиться звездам...

Василий ГАЛЕНКО,

штурман дальнего плавания

Рисунок А. Слепкова