Костёр 1983-07, страница 22

— Еще чего! — возмутился киномеханик. — Некогда мне!

Славик с Кристобалем выскочили на эстраду и оказались в луче кинопроектора. Тени их четко отпечатались на экране, и главный герой фильма испуганно спрятался за Славюгну спину.

— Здесь есть Олег Манаков? Из седьмого отряда?— спросил Славик громко, хотя уже было ясно: Олега тут нет.

Зрители взвыли, кто-то с наслаждением засвистел.

потребовал киноме-— Сам слезь, а то

— А ну слезь оттудова! — ханик, выключив аппаратуру, рассержусь сейчас ужасно! Но Славик не слез.

Люди! — сказал он. — Человека надо найти,

очень надо!..

— Кого?

— Этого Олега Манакова, что ли?

зашуме

ли в рядах.

— Так в корпусе он, наверно...

— Да нет его нигде! — сказал Славик.

— Может, на берегу он? — подсказали из пер

вого ряда. — Вы сбегайте, это рядом...

— Некогда. Уходим мы...

— А давайте покричим! — предложила девочка с бантиком. — Нас же много — громко будет, он и услышит!..

— Кого кричать-то? — деловито поинтересова-

)

«

лись из последнего ряда.

— Манакова Олега, — объяснили ему.

— Ну, лады... — вздохнул киномеханик. — Кричать так кричать...

— Три-четыре! — махнула рукой девочка с бантиком. — О-лег! Ма-на-ков!

— О-лег Ма-на-ков!—закричали малыши вразнобой, а потом все дружней и ясней.

Но никто не отозвался.

Они крикнули еще несколько раз и замолчали. Было тихо. В этой теплой вечерней тишине поскрипывали сосны. С них чуть слышно облетали старые иголки. Спокойно шелестел волной береговой ветер, а больше ничего не было — никто не отозвался... *

— Рыжий такой? — задал Славику вопрос долговязый мальчик. — Я его час назад за территорией видал...

— Далеко?

— Не очень... Я сейчас сбегаю...

С ним умчались еще трое.

— Айда, на берегу поищем, щербатый малыш.

— Надо еще на остановку сгонять, — сказали в пустеющих рядах. — Он часто там торчит, ждет кого-то...

И через минуту у эстрады никого не осталось. Только Славик, Пашка и Кристобаль. Ну и киномеханик, разумеется.

— Сорвали мероприятие? —

позвал своих

— грозно спросил он, включил кинопроектор и громко запел «Вдоль по Питерской». Единственным, кто смотрел на экран, был Кристобаль. Он наблюдал за героями внимательно и неодобрительно, и, когда они делали резкие движения, предупреждающе рычал.

А по лагерю звенело:

— Олег Манаков, ау!

За территорией, в потемневшем лесу, раздавались голоса мальчишек старшего отряда:

— О-ле-е-ег! А-а-а-у!

Стало уже темно.

— Он просто спрятался! — сердито сказал Пашка. — Это он назло!

Глупости! — не согласился Славик.

— Ты его не знаешь, — пробормотал старший брат. — Ну и пусть...

— О-ле-е-ег! — звенело со всех сторон вдали и вблизи. Голоса перекликались, отвечали друг другу, снова расходились, а в сумраке неба уже загорались первые созвездья.

С ума все посходили... — недоумевающе

бормотал киномеханик, дят!..

Такой фильм не гля-

— Ну и пусть прячется! — сказал вдруг Пашка. — Подумаешь, обидчивый какой!.. Пошли!

Но они не пошли. Они стояли и ждали до тех пор, пока к эстраде не подошел инструктор Саня и не сказал:

— Уходим, больше ждать нельзя.

Славик и Пашка побрели к своим рюкзакам. Группа уже ушла.

И опять ночь сделала лес чужим и жутким. Славик и Пашка шагали по мягкой лесной дороге, запинаясь о вылезшие сосновые корни, а впереди, в темноте, невидимый и бесшумный, рыскал Кристобаль.

Все дальше они уходили, все темнее становилось вокруг и тише, только гудели сосны. Они молчали, вышагивая в хвосте призрачной цепочки путешественников.

И вот вдруг послышалось где-то вдали, далеко за спиной, едва слышное тарахтенье мотоцикла,

1927