Костёр 1985-02, страница 41
лись маленькой помощнице: «Спасибо, Иришка...» Но однажды ее встретила тут полная тишина... Дома с каждым днем тоже становилось все тише. Бабушка и Шурик лежали молча, а дети плакали, но — еле слышно. Она давала каждому по невесомому сухарику и кружку дрожжевого супа, разведенного водой, чтоб супа было больше. Рассказывала сказки... Совсем еще ребенок, сама безмерно слабая, она меж тем упрямо старалась вырвать из рук смерти тех, у кого сил оставалось еще меньше... Но слишком уж неравными оказались возможности двух противоборствующих сторон - маленькой девочки и фашистской блокады... Один за другим ушли из жизни Шурик, Толик, Ниночка, бабушка... А девочка выстояла. , Только при жакте возник отряд самообороны — стала его бойцом: дежурила у ворот, проверяла светомаскировку, помогала немощным спуститься в бомбоубежище... Весной вместе со всеми приводила в порядок двор, улицу: тяжеленным ломом скалывала лед и потом на листе фанеры тянула его к Обводному каналу... Осенью снова открылась школа. Конечно, от той, довоенной, эта блокадная школа отличалась очень: например, тетрадные страницы линовали сами — на оберточной бумаге, даже на газетных листах. Когда ударили морозы, сидели за партами в пальто и рукавицах. Если чернила в непроливашках замерзали, писали карандашами... Директор, Полина Гераси-мовна, кроме основных директорских обязанностей, учила еще девочек вышивать кисеты, вязать носки, рукавицы — и потом все это в посылках уходило на фронт. Учительница математики, Людмила Ивановна, репетировала с ними, такими слабыми и измученными, зажигательные танцы — и удивительное дело: эта, казалось бы, изнурительная хореография придавала им силы. А уж как маленьким артистам аплодировали раненые бойцы! Там, в подшефном госпитале, школьники не только выступали с концертами, но и убирали палаты, скручивали после стирки бинты, писали под диктовку письма... А Иришка еще рассказывала им, вышедшим из боя людям, сказки — про Дюймовочку, Свинопаса, храброго оловянного солдатика... Од-нажды, прослушав такую сказку, человек с плотно забинтованным лицом положил свою большую руку ей на плечо: «Тимурочка моя...» Девочка тогда еще повести Гайдара не читала и поэтому удивилась. Однако скоро ее приняли в пионеры, и в их классе возникла настоящая тимуровская команда. Ходили к заболевшим учителям: прибирали им квартиры, носили воду, выкупали хлеб... С вечера пилили и сушили для класса дрова, с утра пораньше растапливали печь — впрочем, героине нашего повествования все это было уже давно знакомо... При артналетах занятия переносили в бомбоубежище учиться старались без пропусков. Но однажды их собрали в актовом зале, и директор воскликнула: — Уроки отменяются! праздником, мои блокада прорвана! града». Назавтра она пришла с медалью в школу, и все там Иришку поздравляли и удивлялись, потому что никогда прежде не видели боевых наград у таких маленьких... Снова наступил январь — и снова радость, да еще какая: Ленинград полностью освобожден от проклятого кольца! В тот день девочка впервые в жизни увидела огни фейерверка... А в День Победы они всем классом пришли на Неву... С дорогие: Это было в январе. А в самом конце августа пионерке вручили медаль «За оборону Ленин- После семилетки Ира стала рабочей. Сначала трудилась на том же самом, «семейном» предприятии, и вот уже почти три десятилетия Ираиду Ивановну Терешонок (такая у нее теперь фамилия) можно встретить в механическом цехе завода подъемно-транспортного оборудования. Она управляет краном, который переносит детали весом в несколько десятков тонн, — ив этом тоже виден ее недюжинный характер. Ударник коммунистического труда, отмеченная несколькими знаками победителя социалистического соревнования, она между тем для своих внуков и внучек — просто добрая бабушка, которая так любит читать им сказки Андерсена. Впрочем, старший, Сережа, уже знает, что в его возрасте бабушке вручили настоящую боевую медаль... ш ,*3ь |
