Костёр 1986-03, страница 5

г

щ

МАЛЬЧИШКИ С ВАСИЛЬЕВСКОГО

ОСТРОВА

До войны на 6-й линии Васильевского острова на четвертом этаже большого кооперативного дома жили два брата. Звали их Кир и Кай. Учились они в одной школе, но в разных классах. Когда Кай поступил в первый, Кир уже был во втором. Кир был старший брат, Кай — младший. Все ребята удивлялись необычным именам двух братьев: почему Кир, почему Кай? Но когда узнавали, что отца мальчиков зовут Африкан Николаевич, то начинали удивляться еще больше. Почему Африкан?

Кир и Кай всем объясняли, что их бабушка, мать отца, была актриса и играла разные роли, а больше всего ей нравилось играть в трагедиях из истории Древнего Рима. И, может быть, поэтому бабушке хотелось, чтобы все в ее семье носили имена героев. Героев из любимых ею пьес.

Вот и жили в большом ленинградском доме мальчики Кир и Кай. И был у них друг Валера. Пришел однажды летним днем Валера в дом на 6-й линии к своим друзьям, а Кир и Кай его даже не заметили. Потому что перед ними лежал атлас, раскрытый на карте Ис

пании. И в это самое время были они не в Ленинграде, не на Васильевском острове, а там, на Пиренейском полуострове. Они были в рядах республиканцев, рядом с героями Теруэля и Уэски. Сейчас, в это самое время, Кай и Кир отражали атаку фашистов — фалангистов. Их губы шептали: «Мы с вами, держитесь, деритесь. Они не пройдут».

И тогда Валера незаметно для братьев снял крышку с объектива своего «Фотокора» и сфотографировал Кира и Кая, склонивших стриженые макушки над картой Испании.

Этот снимок он назвал «Но пассаран!», что в переводе с испанского значит: «Они не пройдут!» Этот снимок напечатала газета ленинградских пионеров «Ленинские искры», и его автор, Валера Извозчиков, стал победителем ленис-кровского фотоконкурса.

А через три года фашисты напали на нашу Родину. И тогда Кир, Кай и Валера, как тысячи и тысячи людей во всей Советской стране, дали клятву: бить фашистов, мстить им за убитых близких, за разрушенные города.

Валера был постарше и пер

вым из друзей надел военную шинель. А Кир и Кай темной, жуткой ночью не боялись подниматься на крышу своего пятиэтажного дома, чтобы при бомбежках вступить в схватку с зажигалками фашистов. И часто на дежурства они надевали синие с красным кантом и кисточками пилотки испанских * республиканцев — мамин подарок из 1938 года;-| А потом Кир и Кай шли дорогами Победы.

Для Кира эта дорога началась в октябре 43-го под Киевом. Для Кая — в начале 44-го под Новоржевом. Кир — пехотинец-автоматчик. Кай — командир огневого взвода. Пехотинцы-

автоматчики шли в бой на танковой броне. Артиллеристы расчищали путь пехоте. С позиции, где разместились его 76-мил-лиметровки, Кай в стереотрубу ■ видел Михайловское, дорогие пушкинские места — парки, Савкину горку. Теперь там окопался враг, пытаясь преградить нашим войскам путь на Ригу. Но уже ничто не могло остановить армию победителей. Шквал огня предшествовал наступлению. Но ни один снаряд не упал в Михайловском.

Только один раз за всю войну письмо брата нашло Кая. И было оно последним. Кира тяжело ранило в боях за Венгрию, и когда Кай получил его письмо в госпитале в Осташкове, над могилой Кира уже отгремел залп прощального салюта.

Долгими и трудными были дороги к Победе. Дорогой ценой заплатил наш народ за свободу всего мира. Свой высокий интернациональный долг до конца выполнили и двое мальчишек с Васильевского острова.

Демобилизованный младший лейтенант Криштофович Кай возвращался домой от самой германской границы. И все время, пока он ехал, он видел трубы. Трубы, бесконечные трубы... Там, где раньше стояли дома. Он мог бы стать палеоботаником, как его отец. Или геологом — на геолога учился брат. Или физиком — как друг детства Валерий. Он стал архитектором.

А. ЗЕРНОВ