Костёр 1991-08, страница 23
Право, не знаю я и в рас терянности: смеяться или плакать над вашими чудесными думами о любви? Плакать не го това; смеяться стоит ли, са ма про все про это думаю также, как и 11-летняя Эмма из Москвы: «Когда влюбишься, хочется умереть...» В ваших письмах много слез. Плачут девочки. О том, что, возможно, плачут и мальчики, мне написала Оля из Ангарска: «Пускай теперь и он поплачет, а я буду гонять чаи!» Хотела я сказать Оле: «Не злись. Не раздражай его». Но Оля — славная, умная 11-летняя Оля, резвунья веселая и плакса, пишет дальше: «Я не могу жить без него, а живу...» И — вывела **а бумаге Аля из Новгорода: «Жизнь проходит, и любовь проходит». И все письмо такое несносное: Аля про все знает, и меня всему учит. А в конце письма Аля восклицает: «Я порву все его фотографии, я люблю и ненавижу Ивана!» Смеяться или плакать? Но без любви жизнь — скверность сплошная. И восхищает Кристина из Баку: «Мое сердце сожжено беспощадно!» И не меньше — 12-летний Леша из Ленинграда: «Любить — значит трепать себе нервы!» Что же — не то что-то сказал Леша? На мой взгляд — то. Саша из Смоленска — не хуже: «Любовь — это уйма бреда и чуши». А пережившая «страшную любовь» Романелла из Дербента, нынче спокойна: «Он ушел из нашей школы, и я его забыла, а когда-то любила до самопожертвованияV.» Сегодня такие для вас и для себя письма я отобрала, что хоть смейся, хоть плачь... «Когда была дискотека, мы с ним обнимались. Потом он стал надо мной насмехаться, потом стал танцевать «Ламбаду» с другой, к которой ходил курить. Ладно, думаю, не буду их разлучать, пускай хоть они нормально . друг друга полюбят. И пошла танцевать с другим. Васю это задело и он мне сказал: «Больше я тебя не брошу». Мы с ним опять очень сильно полюбили друг друга. Он накопил 20 рублей и купил мне роз. Света, Вологда». «Мне из-за этой любви телефон отключать приходится. Мне посвящают не только стихи, но и произведения Мусоргского. Но я влюблюсь Только в того, кто родился в «год Крысы». Оля, Ленинград». «У моей любви есть границы — я ее скрываю. Хотя он и живет в моем подъезде. Наташа, Томск». «Я полюбила, и не рада. Тоня, Апатиты». «Он любил меня и хотел целовать. И подарил мне колечко, а когда разлюбил, то отобрал. Но я не обиделась. Ира, Кировск». «Один раз я стояла за квасом, а мальчик впереди мне сказал: «Давай, куплю квасу». Я согласилась. Так он стал любить меня. Надолго ли эта лю-иовь? Света, Москва». «Его кличка Урюк. На рынке я всегда покупаю урюк, ем и плачу в подушку. Оксана, Ташкент». «Я выучила наизусть расписание уроков, знала где, в каком коридоре смогу его на пе ремене встретить. Оля, Волгоград». «Он почти никогда не вылезал у меня из головы. Оля, Псков». «Однажды я догнал ее в парке и прочитал стихи: «О, Лиля, милая моя! Любил ли кто тебя, как я!» Но она рассмеялась: «Не рано ли тебе? Пошел отсюда!» Женька, Саратов». «А он пришел с цветами, с большим букетом красных роз, и у него горели уши... Галя, Вытегра». «О, боже! Это сочинение! Вы знаете, учитель, оно для меня мучение! Весна на улице, учитель! Я вас люблю! «Любви все возрасты покорны» — не вы ли нам твердите? Ну что же вы, учитель? Наташа, Волгоре-ченск». «Леша! Я прошу: посмотри на меня! Почему на меня ты не смотришь? Я понимаю — не любишь меня Но посмотреть же ты можешь? Ты гуляешь с другой, и любишь — ее. Я тебя за врага не считаю. И за это за все — Я тебя лишь прошу: Посмотри на меня не моргая! Ира, Фрунзе» «В нашей любви с Олегом нам мешает девочка по имени Люба. Наташа, Мурманск». И в конце — самое мудрое письмо, оно на все ответит и вам, и мне, и всем! «Хочется забраться в темный угол и плакать, плакать, плакать. А выйду на солнышко — смеюсь, смеюсь. Но и на солнышке когда-нибудь не выдержу и заплачу! Ира, Ленинград». г Над письмами о любви плакала и смеялась Н. КЛЕПИКОВА |
