Пионер 1968-02, страница 45

Хорошо, чуть ли не по часам, помню тот солнечный, душный, напоенный дурманными испарениями болот день.

Едва вышел утром из землянки, как обдало томительным, расслабляющим теплом. Есть не хотелось. С трудом заставил себя выпить кружку чаю с куском хлеба.

Возле землянки, где был наш радиоузел, обессилев, лежали свободные от дежурства радисты. Пожелтевшие нижние рубашки из парашютного шелка валялись на муравьиных кучах.

— Отдыхайте, отдыхайте,— остановил я товарищей, которые хотели подняться.— Санобработкой занялись?

— Так точно, товарищ майор... Жарко... Гроза, видать, будет.

Сеня Скрипка доложил, что никаких особых новостей нет. Сводки обычные.

— Баню-то будем нынче топить? — спросил он.— Пора бы, товарищ майор. Неделю не мылись.

Я распорядился насчет бани, проверил оружие у бойцов штаба, приказал оседлать коня и поехал с Петей Истратовым на южную заставу. Там было все спокойно. Только что вернулась с задания очередная наша диверсионная группа. Бойцы, свалившие четыре эшелона гитлеровцев, выглядели усталыми, их клонило в сон.

Выслушав доклад командира, я вернулся на центральную базу.

Хаджи лежал на нарах, читал «Анну Каренину».

Увидев меня, он даже не пошевелился, и я понял: новостей по-прежнему нет.

Попросив дежурного узнать насчет обеда, я присел на нары рядом с Хаджи.

В землянку ворвался Сеня Скрипка.

— Товарищ майор! Радиограмма от Горы! То самое, наверное!

Я схватил протянутый листок бумаги.

«13 июня, в одиннадцать ноль-ноль, на станцию Брест прибыл эшелон из Варшавы,— писал Михаил Гора.— В составе эшелона четыре пассажирских вагона и семнадцать платформ с грузом, тщательно укрытым брезентом. Поездная бригада немецкая. Со станции перед прибытием эшелона были удалены все местные рабочие и служащие. Работу по смазке букс, проверке тормозов и т. п. выполняла немецкая паровозная бригада с помощью солдат. Эшелон усиленно охраняется. Во время его стоянки в Бресте к путям и станции никого не попускали. Установить характер груза не удалось. Эшелон убыл в тринадцать пятнадцать направлением Барановичи. Прини

маю меры по установлению характера груза. Михаил».

— Когда получено? — спросил я у Сени.

— Только что, товарищ майор.

Хаджи отложил книгу.

— Будем писать в бригады, Ваня?

— Да, садись. Сеня, подожди. Немедленно передашь нашим.

Мы составили текст радиограмм в бригады. Надо было проследить за движением брестского эшелона и определить характер груза. Тут же мы продиктовали Сене текст телеграммы в Центр...

Вскоре прибыл посланец из Малевичей. Он нас просил пожаловать в баню часикам к семи.

— Передайте, что бани сегодня не будет,—сказал я,—Впрочем, стоп! Направьте в баню людей с восточной заставы. А мы — в следующий раз...

Радисты ошиблись. Грозы в тот день не было. Немного погромыхало и обнесло стороной. Зато из Москвы мы получили весьма категоричную телеграмму. Нас обязывали немедленно установить, что находится на платформах загадочного эшелона.

А проклятый эшелон приближался к Ба-рановичам страшно медленно: поезд двигался только в дневное время.

Напуганные диверсиями оккупанты в ту пору вообще уже отказались от ночных перевозок, а днем, опасаясь партизанских мин, вели составы на пониженных скоростях.

С еще большими предосторожностями немцы тащили по железной дороге загадочный эшелон. И пока этот эшелон стоял, полз, снова стоял и снова полз от станции к станции, приближаясь к Барановичам, из отдельных наблюдений разведчиков, из подслушанных разговоров, из скупых строк найденной в грязи немецкой газеты складывалось наше представление о том, что перевозят фашисты.

Первые сведения пришли со станций Ко-лосово и Лесная.

Тамошние товарищи определили, что на платформах находятся не то танки, не то пушки.

Теперь следовало ждать, что сообщат разведчики из других точек и из самих Ба-рановичей.

На следующий день мы уже знали, что на платформах не пушки, а танки. Разведчики видели, как солдаты охраны перетягивали сдвинувшийся брезент, и ошибиться не могли. Танки выглядели приземистыми, у них были длинные, крупного калибра пуш-

<D