Пионер 1968-11, страница 70

посадок, и с печальным таким вздохом ска-

— Страдаю я...

Потом взял с деревца лист, помял его.

— Тоскую по лесу. По шишкам. По дуплу...

— Ты что, в лесном лагере был? — спросила девчонка.

Я посмотрел на нее с сожалением.

— Ты знаешь, кто я? Никогда б не догадалась. В это трудно поверить в наше время... Я ведь был еще совсем малюсеньким медвежонком, когда злая колдунья превратн-

то, что я съел у нее весь мед.

— Врешь, — раскрыла рот девчонка.

— Весь мед, — грустно подтвердил я.

— А как же ты, — заморгала девчонка, — а как же ты... зимой?

— А что зимой... Зимой я целыми днями сплю и сосу лапу. Как в берлоге. И во сне мед вижу... Хозяева мои — по-вашему, родители — мне иногда покупают немного меду, но разве это то? Эх. если бы мы сейчас попали с тобой в родимые края, в дремучий лес. эх, и угостил бы я тебя настоящим мед-

— А они кусаются? — еле дыша, спросила девчонка.

— Кто. пчелы? Незнакомых медведей, конечно, кусают, но я когда-то спас их маленького пчеленка из-паутины, и его мать поклялась, что вовек мне этого не забудет... Но здесь, в городе, мне, конечно, меду очень недостает.

— Хочешь конфетку? — растрогалась девчонка.

— Медовая? — безразлично поинтересо-

— Нет, «коровка». Я же не знала и все медовые уже съела.

— Жаль, не медовая. Ну. давай, все равно. Спасибо... У меня зато есть шишки. Настоящие, из дремучего... Я тебе их могу подарить. хочешь?

— Ой. хочу, — подпрыгнула девчонка. — Настоящие, из дремучего?

— А у тебя дома больше нет конфет?

— Ой, я сейчас принесу!..

Мы разошлись по домам. Я пошел за шишками, девчонка — за конфетами. Шишки я заприметил на буфете, как только приехал. Они были такие красивые, что мне даже жалко было забирать их от тети.

Пока я колебался — брать или не брать', во дворе уже собрался целый детский сад во главе с парой первоклашек.

— Вон он, вон он! — защебетали они, как только я показался в подъезде.

— Шишки грызет, шишки грызет,— услышал я и на всякий случай укусил шишку.

— Ой. мамочка, а он не укусит?

— Он же заколдованный.

— Ага, заколдованный, а зубы настоящие.

— Я никогда еще живого медведя в глаза не видел.

— Только вы его не пугайте. — сказала моя девчонка, — он ко мне уже привык, я его и кормить с рук буду.

Она положила мне в рот одну за другой очищенные от фантиков конфеты, я с удо-

— Ой, как медведь...

Потом я встал.

— Я ведь. дети, могу и в клетке сидеть. Помню, в цирке... Но в клетке медведи любят сидеть, если только их будут кормить медом, по крайней мере конфетами.

— А дрессироваться вы можете? — спросил какой-то шкет с веснушками.

— Могу.- Только мне ласка нужна. Уход, доброе слово. Я хлыст не понимаю. Злиться сразу начинаю, рычать. Могу загрызть...

К середине дня радостная малышня сколотила мне клетку из фруктовых ящиков, нанесла из дому варенья, купила мороженого.

— Начинаем дрессировку. — крикнул шкет, — после каждого номера — конфета!

— Мы, медведи, — сказал я. лежа на стружках из фруктовых ящиков. - - мы. медведи,—люди ленивые. Учиться не любим. Нам не всякая учеба по нутру.

— А на велосипеде хотите научиться? — спросил тот же шкет с веснушками.

— На велосипеде можно. Помню, в цирке... А у кого велосипед есть?..

Через полчаса я приводил малышню в неописуемый восторг.

— Косолапый на велосипеде!

— И не падает!

— А задом можете?

Я ездил и задом, и передом, и сидя на руле, и просунув ногу под раму...

«Вот даю, — думал я про себя,—чистый медвежий цирк!»

— Все, на сегодня хватит, — слез я с велосипеда, — могу переутомиться. Будет плохая усвояемость .Давайте сначала варенье.

Я зашел в клетку, закрылся ящиком... Объелся. я так, что на какое-то время действительно почувствовал себя медведем...

Потом у меня поднялась температура... Потом я ничего больше не помнил, а очнулся только на третий день. У моей постели стояла мама и плакала.

— Больше так продолжаться не может. Даже в доме отдыха от тебя нет покоя. Мне приходится по телеграмме вылетать к тете на подмогу. Я сойду с ума... Завтра же ты уедешь в пионерский лагерь, слышишь? Вот путевка. Я думаю, там на тебя найдут управу.

...В пионерлагере я, как всегда, проснулся чуть свет. Вышел из палатки и вижу: сидит на скамеечке девчонка и общипывает апель-

«Та-ак, — подумал я, — апельсин сам ле-