Пионер 1968-11, страница 71
Дальше все пошло как по маслу. Я оглядел лагерные постройки, вздохнул и сказал, что тоскую по городу... Там я жил в клетке, нас кормили южными плодами: мандаринами, лимонами, бананами... Как, кто я такой? Никому не скажешь? Злая колдунья заколдовала меня, когда я еще был ма-аленьким орангутанчиком, за то, что я обтряс в ее саду все апельсины. — Правда? — подняла на меня глаза дев- — Как сейчас помню, — ответил я. — Ой. как интересно! — заморгала она глазами. — А ты по деревьям прыгать уме- — Чего? — осекся я. — По деревьям? — Но быстро нашелся. — Нет, я ручной. В цирке выступал... Между прочим, поддаюсь дрессировке. Только мне ласка нужна и доброе слово. Хлыст я не понимаю. Сразу начинаю злиться, предметы швырять... Но за пару апельсинов и доброе слово могу что хо- — Ой. как интересно! — взвизгнула девчонка. — А ты волком никогда не был? — Волком? — опешил я. не зная, что ей ответить.— Не помню... Может, и был... — А вот я, когда маленькая была, — вдохновенно сверкнула глазами девчонка, — шла однажды по лесу... В красной шапочке... Иду. а навстречу мне... — К бабушке шла? — перебил я ее. — К бабушке. А ты откуда знаешь? — С корзинкой? — С корзинкой. — А в корзинке пироги? — С вишнями. А ты откуда все это знаешь? — Так навстречу-то тебе кто попался? — Ну. волк. — Я это был. а никакой не волк... — Правда? Так, значит, это ты мою бабушку съел... То-то я смотрю, лицо мне твое знакомо... И глаза и уши... Я понял, что плакали мои апельсинчики. Волки, ведь они что в основном едят — только бабушек... — А вот еще однажды, — продолжала девчонка, — когда я была совсем-совсем маленькая, шла я по чистому полю... с братцем Иванушкой... «Как же противно, когда такая маленькая, а уже так врет», — подумал я и пошел в свою палатку досылать до зарядки. |
