Пионер 1989-04, страница 52

ского курфюршества, где жили Гриммы. Деля завоеванные земли, император Наполеон отдал кассель-ский престол своему брату Жерому. Король Жером — весельчак, гуляка, человек препустой, но добродушный, назначил на должность личного библиотекаря двадцатитрехлетнего Якоба Гримма. Без всякой радости принял Якоб место, предложенное чужеземным властителем, но выхода не было: он был единственным кормильцем большой семьи. Поэтичный и мечтательный, Вильгельм, слабый здоровьем, был замечательным помощником в науке, но не в ведении хозяйства. Научные труды денег не приносили.

Без восторга принявшись за работу, Якоб скоро нашел в ней достоинства. Разбирая запущенную библиотеку, он находил в ней бесценные старинные рукописи, которые обрабатывал и изучал вместе с Вильгельмом. Постепенно книжное собрание приходило под руками Якоба Гримма в строгий порядок. Однако странное чувство не оставляло королевского библиотекаря: зачем библиотека понадобилась Жерому? Разве что она полагалась королю по чину?

Король Жером потребовал том романов о том о сем. Король Жером страницу углом загнул, чтоб найти потом. Король Жером на попойку в дом друзей и подруг созвал. Велел сей же миг очистить от книг библиотечный зал. Король Жером заел пирогом огромный глоток — и вот король Жером бутылку с вином ставит на переплет. Король Жером не крив и не хром— кто может сравниться с ним? Не думал Жером, что думал о нем библиотекарь Гримм...

Через короткое время это стало совсем не важным не только для Жерома, но и для самих братьев Гримм. На улицах Касселя зацокали копыта мохнатых казачьих лошадей. Армия Кутузова, разгромив французов в России, освобождала вместе с союзными войсками Европу.

Братья Гримм — Якоб и Вильгельм — продолжали свое дело.

ОНИ ПОРЕШИЛИ ОТПРАВИТЬСЯ К КОРОЛЮ И ПРОСИТЬ У НЕГО ОТСТАВКУ...

Эти слова из «Храброго портняжки» еще отзовутся в судьбе братьев, авторов сказки. А пока они жили по-прежнему. Продолжали научные труды, издания сказок, искали людей, помнивших старинные предания. Вильгельма тоже приняли на службу. Теперь в библиотеке работали оба брата— личные библиотекари гессенского курфюрста Вильгельма Второго. Так минуло полтора десятилетия. Положение братьев Гримм было несколько двусмысленным: ученые, известные уже всей Европе, почетные доктора доброго десятка университетов, писатели, сказки которых стояли на книжных полках чуть ли не в каждом немецком доме, оставались слугами курфюрста. Вильгельм Второй книг вообще не читал. Зато был ревностным служакой и даже новатором в этом деле: он ввел форму для всех своих служащих, включая библиотекарей. Не очень-то подходило это полувоенное одеяние для братьев Гримм. Но пришлось в него облачиться.

Не ко двору талант бывает при дворе — дороже аксельбант и шлага на бедре. Тут не читают книг, архивов и бумаг — важнее воротник, еще важней обшлаг. Величие двора не в чистоте сердец, а в хоровом «ура» при входе во дво

рец. Будь на других похож, послушен будь вполне, покуда ты живешь не в сказочной стране.

Якоб и Вильгельм хорошо понимали, что живут не в сказке. Поэтому ни о чем курфюрста для себя не просили. И только однажды легло к нему на стол их совместное прошение.

— Значит, господа Гриммы уходят? — сказал, прочитав его, монарх.— Очень хорошо! Они для меня абсолютно ничего не сделали!

И начертал: «Прошение удовлетворить. Вильгельм II».

Так, без слез распрощавшись еще с одним монархом, братья Гримм отправились работать в Геттин-ген, в университет, куда их давно приглашали.

РАЗГНЕВАЛСЯ КОРОЛЬ И ГОВОРИТ: — ТЫ ГРУБИЯН! УБИРАЙСЯ ВОН!..

Так было сказано в сказке «Удачная торговля». Примерно так же закончился скандал, разразившийся в Геттингенском университете поздней осенью 1837 года.

Затеяли смуту не взбалмошные студенты, не распоясавшиеся школяры, а почтенные профессора — числом семь. Среди самых активных в «геттинген-ской семерке», как стали именовать бунтарей-профессоров, были Якоб и Вильгельм Гримм.

Впрочем, события в Геттингене прямого отношения к науке не имели. Новый король Ганновера, маленького государства, имевшего столицу в Геттингене, взойдя на престол, отменил принятую при его предшественнике конституцию, добиться которой было совсем не просто. Король Эрнст Август снова делал власть монарха неограниченной. Граждане снова превращались в подданных.

Возмущение в Геттингене было всеобщим, но в основном молчаливым. С королями ссориться довольно опасно. И не только в сказках.

Университетские должности были единственным средством существования братьев Гримм. Обоим было уже за пятьдесят. У Вильгельма к тому же росла-семья. И все же братья не могли не подписать петицию с протестом, направленную Эрнсту Августу. В ответ король запретил семи непокорным профессорам преподавательскую деятельность, а зачинщиков под угрозой тюрьмы выслал из Ганновера. Среди них был и Якоб Гримм.

Морозной зимой увозила его из Геттингена карета. В сундуке лежали книги, написанные Якобом и Вильгельмом: четырехтомная «Немецкая грамматика», за которую Гете назвал Якоба Гримма могучим гением языка, собрание древних законов, немецкие руны и саги, и, конечно, сказки, сказки, сказки...

Бывает трудно жить, приходит грозный час, но сказка — это нить, связующая нас.

Не в каждой сказке толк найдешь на первый взгляд, но в каждой сказке волк слабей, чем семь козлят. Повержен в сказке тролль, а в лучшем из миров сильней один король, чем семь профессоров.

Пойдем своей тропой, а после поглядим: Эрнст Август — кто такой?! А это?

БРАТЬЯ ГРИММ!

Кто дружит с детворой всех стран и всех земель — Курфюрст Вильгельм Второй? Нет,

ЯКОБ И ВИЛЬГЕЛЬМ!

Исчез король Жером, как мимолетный дым, а ты откроешь том и встретишь БРАТЬЕВ ГРИММ!