Пионер 1990-02, страница 54Ивановной. Вы ее знаете?— сказала рыжая девочка-машинистка.— Ее фамилия Варич. Катерина Ивановна очень обрадовалась москвичу и сразу сказала: — Зовите меня просто Катя! Хотя ей было заметно ближе к пятидесяти, чем к тридцати. Рахманин показал ей письмо в «Пионерскую зорьку» и спросил: — Что вы об этом скажете? — Да... у нас весь город об этом говорит. Мы даже заметку об этой истории приготовили. — Напечатали? — Нет,— ответила Катя Варич,-- секретарь райкома запретил, Иванцов. — Почему? — Он сказал: - У нас с картошкой в этом году скандал, нам только еще Красного Пятна не хватало». — Л что, большой скандал с картошкой? — Обыкновенный. Никакой картошки. Можно заметку прочитать? — Если я найду. Только особенно об этом не распространяйтесь. Она порылась в ящиках стола и протянула Рахманину гранки. Рахманин с интересом начал читать. «ТРАГИЧЕСКИЕ ПРОИСШЕСТВИЯ В НИКОЛЬСКОЙ СЛОБОДЕ. Издавна дурной славой пользуется старое Никольское кладбище в нашем городе. Еще п старых летописях сообщалось, что иногда с кладбища доносятся страшные крики, и там мечутся красные огни. Недавно семья Крючковых получила новую квартиру в Никольской слободе. В старом доме, в доме, перенесшем капитальный ремонт. Семья Крючковых состояла из мужа и жены — рабочих Большехима. Причем м.уж был начальником участка микропленки. Это была обычная трудовая семья, каких тысячи в нашем городе. Они стояли в очереди на жилье много лет. а до этого жили в обычном коммунальном бараке. У них были девочка Люся и сын Вася десяти лет. Когда семья переехала в новое жилище, Наталья Николаевна — жена семьи Крючковых — первая обратила внимание на большое красное пятно на стене. — Смотри! — сказал она мужу. — Подумаешь,— ответил он,— строители бутылку вина пролили. Но однажды утром через несколько дней Николая Николаевича нашли на кровати убитым. Он был мертв и чрезвычайно бледен. А пятно на стене стало еще ярче. Многие утверждали, что он пил каждый день неизвестно что, и это свело его в могилу. Но чего не скажут злые языки про челонока, который работает на большом химическом предприятии и имеет доступ к спирту. Девочка Люся рассказывала, что видела, как ночью из красного пятна высунулась рука и долго думала, кого бы задушить. Потом напала на главу семьи. Через некоторое время та же судьба постигла мать двух сирот. Сын Вася говорил соседям: — Мама и папа часто пили по вечерам и шатались. Однажды ночыо из красного пятна высунулась красная рука и стала трясти маму. Наутро она умерла. Я очень боюсь красного пятна. Пятно, по утверждению соседей, с этого дня стало еще ярче. Через некоторое время это пятно перекочевало в квартиру следственного работника Василенко, который проводил осмотр квартиры Крючковых. А еще через некоторое время он тоже трагически погиб в своей постели. После его гибели пятно исчезло. Соседи утверждали, что видели красную руку, вылетавшую из его окна. Хотелось бы, чтобы представители науки и милиции занялись этими чрезвычайными происшествиями, которые буквально потрясли наш город. Дети помещены в Кирекшанский детский дом». Л что еще об этом говорят?— спросил Рахманин Катю Варич. — Что это Пятно не оставляет в живых никого, кто его видел. Что оно выпивает всю кровь. Что там, где бывает Пятно, всегда видят Зеленого Человека. — Какого еще Зеленого Человека? Такого, как тень. В общем, всякую чертовщину говорят. А где это ваше Никольское кладбище? Прямо против Большехима. Его собираются сносить. А где у вас городская милиция? От нас через два дома налево. — Спасибо, - сказал Рахманин. И последний вопрос: где здесь комиссионный магазин? Он чуть дальше милиции. Только там ничего нет. Одни старые самовары. Мне как раз самовары и нужны,— сказал Рахманин, уложил гранки в записную книжку, попрощался и вышел на узкую, сверкающую побеленными домами главную улицу. Самовар волновал его только для проформы. — Пойду в милицию,— решил он. Может быть, там кто-нибудь есть из Московского университета. Ь милиции не было ни души как при коммунизме. Тогда Рахманин зашел в комиссионку. Он долго осматривал самовар за самоваром, каждый раз приводя в ужас директрису магазина товарищ Мыльникову. Искомого самовара даже близко не было. Рахманин начал копаться в документах: не проходил ли где серебряный самовар Фаберже из усадьбы Апраксиных. Дело было затяжное и неприятное. Он сидел и добросовестно изучал бумаги. Его удивило одно обстоятельство. Несколько раз по ведомостям проходило старинное пианино фирмы «Блютиер". Почти каждый год его покупали и снова продавали через комиссионный магазин. Простите, как вас зовут?— спросил Рахманин. — Светлана Ильинична,— ответила Мыльникова. Светлана Ильинична, а что это пианино дважды в год продают? Может, оно бракованное, со скрытым дефектом? — Вот точно,— сказала Мыльникова,— со скрытым дефектом. В какой дом ни попадет, одни неп р и я г н о сти п р и нос и т. А где оно сейчас? Не в магазине случайно? Можно на него взглянуть? — Славу богу, сгорело... вместе с Дворцом культуры. А какие же неприятности оно приносило? — Да какие хочешь! Купил его председатель горсовета Дикой, через месяц у него сына за торговлю иконами посадили. 52
|